Дядя самых честных правил 5

— Я это. А ты кто таков?

— Истопник я, у князя Вахвахова, — он шмыгнул носом и многозначительно посмотрел на меня, — молодая барышня велели вам записочку передать, ответа от вас дождаться и ей обратно снести.

— Давай записку.

— За труды, барин, мне рублик полагается, значится, раз секретно принёс. Барышня сказали, мол никто знать не должен, что к вам ходил.

— Если вести хорошие, будет тебе рубль, — я усмехнулся эдакому хитровану, — бумагу.

Наверняка ведь подумал, что княжна прислала мне любовное письмо. Но разубеждать наглого истопника я не собирался.

Письмо, запечатанное сургучом, пахло духами. Сломав печать, я развернул бумагу и принялся читать.

***

Константин Платонович!

Я выполнила вашу просьбу, но не так, как вы хотели. Проще всего оказалось предложить князю кой-какие бумаги из родового архива. Цените, дорогой мой, ради вас мне пришлось пойти чуть ли не на кражу.

Наш князь поначалу не поверил мне, подозревая ловушку. Но удалось его убедить, что мне требуются деньги на поездку в Европу. Я дала несколько намёков, что собираюсь сбежать из родительского дома с любовником. Знатный будет скандал, если это выплывет в свете.

Завтра утром князь пришлёт своего возницу, который отвезёт меня на место встречи. Старый лис осторожничает и боится, что я наведу на него врагов. Кстати, за моим домом уже следят его люди. Вам не следует даже приближаться ко мне, чтобы не спугнуть добычу. Найдите способ проследить, куда меня повезут.

Передайте ответ с человеком, что принесёт вам это письмо. Если вы откажетесь, ищите подход к князю сами, я вам не буду помощницей.

P.S. Не смейте высказывать мне, что я рискую. Это моя жизнь, и мне решать, как поступать. И без вас хватает советчиков.

***

— Жди здесь, пока ответ напишу.

— И рублик, барин, — истопник переступил с ноги на ногу, — за труды, не забудьте.

Хмыкнув, я пошёл к себе в комнату. Отыскал в вещах простенький медный медальон, выложил на стол и достал small wand. Я собирался из этой безделушки сделать защитный амулет Кижу, но княжне он сейчас явно нужнее. И ведь сама лезет в самую драку, дурище! Если мы схватимся с князем, случайное заклинание может оставить от неё мокрое место.

Связку, вроде той, что у меня на груди в виде татуировки, я набросал минут за десять. А затем напряг Анубиса и заставил влить в Знаки эфир под завязку. Медальон разогрелся и сменил цвет — зелёная медная патина превратилась в яркий перламутр. А что, так даже красивее вышло! Надо запомнить этот забавный фокус. Ответную записку я написал в одну строку: “Наденьте на встречу и не снимайте ни при каких условиях”. Надеюсь ей хватит ума последовать этому совету.

Бумажку и амулет я вручил истопнику, сунул ему рубль и отправил восвояси. Затем послал Кижа к Михаилу — предупредить, чтобы завтра утром был готов. А после этого пошёл и лёг спать, не терзаясь переживаниями и сомнениями. Я сделал всё, что должно, и будь что будет.

***

— Долго ещё ждать?

Михаил Голицын с хмурым лицом сидел рядом со мной в двуколке. То и дело зыркая на меня исподлобья. Несмотря на предупреждение, утром я застал его в постели и вытаскивал оттуда чуть ли не силком. Это одна из черт русского дворянства, которую я терпеть не могу — спят до полудня, полагая ранний подъём уделом крестьян и черни. Зато гулять на светских раутах и балах могут чуть ли не до утра.

— Михаил Алексеевич, я вас совершенно не держу. Не желаете участвовать в предприятии, можете вернуться домой и продолжить спать. Только прошу, не отвлекайте меня, а то я ни черта не увижу.

Я демонстративно отвернулся и закрыл глаза. Младший Голицын раздражённо засопел, но остался сидеть на месте и больше меня не дёргал. А я потянулся по эфирной нити к Кижу. Ну-с, что у нас там?

Мертвец, укрывшийся своей невидимостью, дежурил у дома Вахваховых. Когда я смог подключиться к его зрению, княжна уже садилась в карету. Рядом с кучером на козлах сидел посланник Голицына, готовый указать путь. На запятках экипажа устроились опричники Вахваховых — два мрачных горца в папахах, с кинжалами на поясе. Не уверен, что они владеют магией, но выглядят достаточно грозно, чтобы уберечь княжну от случайных разбойников.

Когда карета тронулась, Киж вприпрыжку догнал её и запрыгнул на запятки, встав рядом с опричниками. Опричники, почувствовав присутствие мертвеца, начали оглядываться. Но никого не увидели, пошептались между собой и успокоились.

Карета Вахваховой минут сорок крутилась по городу, словно проводник пытался сбросить “хвост”. Но в конце концов двинулся по прямой.

— Едем, — я скомандовал не открывая глаз, — на восток.

Мы не спешили, чтобы не нагнать случайно княжну. До самого конца нам нельзя себя проявлять, чтобы не сорвать встречу.

Проехав через всю Москву, мы выехали на Владимирскую дорогу, ставшую мне почти родной. Цель уже прибыла на место, и я открыл глаза, чтобы указать нужный поворот.

— Здесь налево.

— Вы не ошибаетесь, Константин Платонович? Это дорога к Измайловскому зверинцу.

— Всё верно. Останавливаемся. Нам нужно пройти через лес. Вон туда, — я указал направление, где чувствовал в паре сотне шагов Кижа.