Дядя самых честных правил

Щёки подпоручика побледнели. Дыхание участилось, а в глазах появилась паника. Он яростно метал эфир в бокал, но в ответ получал только лёгкое покачивание. Что такое? Наш подпоручик не знает, что хрусталь работает как линза для эфира? Может концентрировать, а может рассеивать, смотря какой Знак наложишь. Не учат магов с Талантом этим тонкостям.

Бокал долетел до юнца, на мгновение завис, а затем опрокинул содержимое.

— Вы! Как вы посмели!

Он вскочил, полный гнева и негодования. По его лицу скатывались капли, а голова была мокрая, вызывая легкие смешки у компании за столом.

— Да я вас…

— Серафим, — княжна встала и взяла его за локоть, — остыньте. Вы проспорили, умейте принять поражение.

— Я…

— Господа! — Ягужинская тоже встала. — В оранжерее зацвели орхидеи! Кто желает посмотреть?

Девицы загомонили, общество поднялось и двинулось к выходу. Княжна что-то шепнула подпоручику и тоже пошла со всеми. Ну и я за ними, чтобы не сидеть за столом в одиночестве.

Подпоручик, успевший слегка просушиться, догнал меня через несколько минут.

— Константин Платонович, — обратился он ко мне ледяным тоном, — разрешите вас на минутку.

Я кивнул. Если дурачок нарывается, то кто ему доктор? Сбавив шаг, мы отстали от компании, дождавшись, чтобы все скрылись за поворотом коридора.

— Вы оскорбили меня, — подпоручик подступил ко мне вплотную. — Если бы вы были дворянином…

Мне надоело нянькаться с этим молокососом. В одно движение я схватил его за мундир и впечатал спиной в стену. Мой Талант, разбуженный агрессией, вынырнул и показался нахальному офицерику. Глаза подпоручика округлились, а Талант добавил ещё — раскрылся, как цветок, обнажая тёмную некромантскую глубину. Вот теперь можно и поговорить!

Глава 36 — Учителя

— А вот теперь вы оскорбили меня, подпоручик.

Мой Талант «дышал» ему в лицо. Бедняга побледнел, глаза расширились от ужаса, а руки бессильно повисли. Его собственный Талант, довольно слабенький, спрятался поджав хвост.

— П-п-простите! Я не знал! В-вы…

— Всё ещё желаете дуэль?

— Н-нет, — он замотал головой, — н-не ж-желаю.

— Вот и чудненько.

Я отпустил подпоручика. Убивать несмышлёныша не входило в мои планы. Чести в этом никакой, да и смысла тоже.

— Приведите себя в порядок, подпоручик. Офицер должен выглядеть достойно.

Он судорожно застегнул воротник, с ужасом глядя на меня.

— В следующий раз думайте, прежде чем словами кидаться. Особенно в незнакомого человека. Вы поняли?

— Д-да.

— А теперь идёмте в оранжерею. Не будем огорчать хозяйку этого дома.

Взяв подпоручика под локоть, я практически потащил его по коридору.

— Надеюсь, — шепнул я ему, — когда мы снова встретимся, то будем считать друг друга просто знакомыми.

— Д-да, с-согласен.

Мы догнали княжну с гостями уже в оранжерее.

— Вы молодец, — я подбодрил раскисшего парня, — отлично держите себя в руках. А теперь отправляйтесь смотреть цветы.

Я подтолкнул подпоручика в сторону компании молодёжи. Даст бог, он не станет искать реванша и будет обходить меня стороной. Дуэли я люблю, но не с такими желторотиками.

* * *

Дворянская молодёжь столпилась вокруг клумбы, или в чём там растут орхидеи, ахала, охала и восхищалась. Бледный подпоручик присоединился к ним — поначалу кидал на меня опасливые взгляды, а потом увлёкся беседой с одной из девиц и, видимо, забыл об инциденте. Я даже позавидовал такой лёгкости характера, у меня так не получается.

— Вам неинтересно, Константин Платонович?

Ко мне подошла княжна в сопровождении Ягужинской.

— Увы, — я развёл руками, — ботаника не входит в сферу моих интересов.

— А красота? Входит?

— Предпочитаю ей наслаждаться в более спокойной обстановке. Толкаться, чтобы взглянуть на цветок, не в моих правилах.

Софья внимательно посмотрела на меня, раздумывая о чём-то.

— Вы достойно обошлись с Серафимом. Не каждый бы сдержался и повёл себя как настоящий дворянин.

— Я соблюдаю правила чести всегда, — я улыбнулся и изобразил лёгкий поклон. — Иначе какой толк зваться дворянином?

— Отлично сказано! Ваши поступки старше, чем ваш возраст. Серафим ненамного вас младше, а на вашем фоне смотрится мальчишкой.

— У меня были хорошие учителя.

— Кто же?

— Жизнь, нужда и магия.

Она рассмеялась глубоким грудным смехом.

— Вы необычный человек, Константин Платонович. И что ещё интересней, вы деланный маг.

Что-то она от меня хотела, связанное с моими знаниями. Но ходила вокруг да около, не решаясь спросить. Что же, сыграем на опережение.

— Вам нужна моя консультация?

Взгляд княжны стал опасным, как стилет в рукаве убийцы. На краткую паузу она держала меня на прицеле, а затем потупилась.

— Да, Константин Платонович, нужна. Я хотела бы вам кое-что показать.

— С превеликим удовольствием помогу вам.

— Тогда проводите меня в кабинет.

Она опёрлась на мою руку. Вместе с Ягужинской мы вышли из оранжереи, поднялись по лестнице и зашли в небольшую комнату.