Дядюшка Робинзон

Не находя успокоительных слов, Флип взял руки подростка в свои и крепко сжал.

— Мама! Моя бедная мама! — все повторял и повторял Марк.

— Не будите ее, мой юный друг. Она спит, дети тоже спят. Не надо их будить! Завтра мы попробуем справиться с этой бедой.

— Но уже ничего не исправишь! — шептал Марк, из груди которого вырывались тяжкие вздохи.

— Мы попробуем… — отвечал Флип, — Может быть… Посмотрим!

Честный моряк не находил слов для описания того, во что сам не верил.

Флип пытался убедить Марка вернуться в пещеру, поскольку вода с небес лилась непрерывным потоком. Несчастный ребенок сопротивлялся.

— Это моя ошибка! Это моя ошибка! — вновь и вновь сокрушался Марк.

— Нет! — отвечал Флип. — Нет, мой юный друг! Это вовсе не ваша ошибка. Если бы там был я, такое же несчастье приключилось бы и со мной! Никто не смог бы противиться подобному смерчу. Он опрокинул вас! Я тоже был там и не смог спасти ни единой искорки огня! Пожалуйста, пойдемте, мсье Марк! Возвращаемся! Возвращаемся!

Марк покорился настоятельным просьбам Флипа, вернулся в пещеру и бросился на свое ложе из мха. Флип последовал за ним, но от отчаяния так и не сомкнул глаз, и всю ночь он слышал рыдания, доносившиеся с ложа бедного ребенка.

В пять часов первый утренний отблеск зари проскользнул в пещеру, наполнив ее слабым светом. Флип встал и вышел. Следы смерча были повсюду. Песок, нанесенный ветром, образовал то там, то здесь настоящие дюны. Несколько деревьев в отдалении валялись на земле — одни вырванные с корнем, другие переломленные у основания. Разбросанные угли устилали почву. Флип не совладал с жестом гнева и отчаяния.

В этот момент миссис Клифтон вышла из пещеры и заметила моряка. Он был сам не свой. Она подошла и внимательно посмотрела ему в лицо. Напрасно Флип старался сделать вид, будто ничего не произошло.

— Что случилось, дорогой Флип? — насторожилась миссис Клифтон.

— Ничего, мадам, ничего!

— Говорите, я хочу знать все!

— Но, мадам Клифтон… — замялся Флип.

— Мой друг, — продолжила миссис Клифтон с дрожью в голосе, — что может быть хуже того, что уже случилось с нами?!

— Случилось самое ужасное, — произнес моряк упавшим голосом.

— Что же?

— Смотрите!

Сказав это, Флип подвел миссис Клифтон к уничтоженному очагу.

— Огонь! Огонь погашен! — прошептала бедная женщина.

— Да! — подтвердил Флип. — Это сделал смерч… Ночью.

Миссис Клифтон, сцепив руки, посмотрела на Флипа.

— Вы не смогли помешать?.. — спросила она.

— Нет… мадам, — уклончиво отвечал благородный Флип, — …моя оплошность… невнимательность… отвлекся на мгновение!

Тут Марк выскользнул из пещеры и заметил мать. Он услышал последние слова Флипа и понял, что тот хочет принять вину за случившееся на себя. Мальчик бросился к миссис Клифтон, крича:

— Это не он, мама, это я! Я!

Бедная мать раскрыла объятия ребенку, обняла и поцеловала его. Но Марк был безутешен.

— Не плачь, мой мальчик, не плачь! — утешала сына мать. — Ты разрываешь мне сердце!

Джек и Белл подошли к миссис Клифтон. Сильно взволнованный Роберт не жалел для брата ласковых слов; Джек и Белл обвили его руками. Эта трогательная картина вызывала слезы.

— Ничего, проживем! — говорил Флип. — Немного мужества, мои малыши. Как бы то ни было, никто не заслужил упрека! Нет больше огня? Вот увидите, если не удастся его добыть, мы все равно не пропадем!

— Да, придется смириться, — тихо произнесла миссис Клифтон.

Но Флип был не тот человек, чтобы легко смиряться с ударами судьбы. Этот огонь, утраченный огонь, он хотел вновь добыть любой ценой и весь день пытался самыми разными средствами разжечь очаг.

Высекать искры из кремня было делом нетрудным. Кремни в изобилии валялись на берегу. Нож Флипа обращал их в зажигалку, но нужна была какая-то субстанция, чтобы их ловить. Ничто не подходит для этого более чем трут из пористой и бархатистой мякоти некоторых грибов из рода полипорус.[89] Надлежащим образом приготовленный трут, как известно, чрезвычайно легко воспламеняется, особенно если он предварительно насыщен орудийным порохом или выварен в растворе нитрата или хлората углекислого калия. Может быть, такие трутовики отыщутся на этой земле? Или другие грибы того же семейства дадут приемлемый трут? Надо искать. А вот план Флипа разжечь высушенный мох — моряк попытался его осуществить — пришлось оставить: мох не воспламенялся!

Моряк, после нескольких безуспешных попыток, прибегнул к средству первобытных людей воспламенить дерево трением. Но, как уже говорилось, дикари используют в этом случае особую породу дерева, а Флип не знал какую. Кроме того, добыть огонь можно либо трением двух деревяшек друг об друга, либо вращением оконечности деревянной палочки в отверстии деревянного бруска. Но и то, и другое требует очень большой практики. Флип испробовал последовательно оба эти способа. Марк, Роберт и Джек пытались подражать Флипу, но не достигли ничего, только ободрали себе кожу на руках. Дерево едва разогрелось трением.