Дягилев

На этот раз наибольшие ожидания парижан были связаны с «Пульчинеллой» — балетом с пением по мотивам старинной итальянской сказки «Четыре полишинеля». Действие спектакля, премьерный показ которого состоялся 15 мая 1920 года, происходит в Неаполе в начале XVIII века. Скрипач и веселый выдумщик Пульчинелла (Л. Мясин) однажды теряет расположение прекрасной Пимпинелпы (Т. Карсавина). Причина тому — назойливые преследования музыканта влюбленными в него девушками — Прюденцей (Л. Чернышева) и Розеттой (В. Немчинова), а также их ревнивыми кавалерами — Флориндо (Н. Зверев) и Кавиелло (С. Идзиковский). Лишь с помощью преданного друга Пульчинелле удается выпутаться из сложной ситуации. Счастливому примирению двух любящих сердец способствуют отцы девушек, которые соглашаются выдать их замуж за Флориндо и Кавиелло. После этого Пульчинелла предлагает руку и сердце Пимпинелле и друг героя Фурбо благословляет все три пары. Присоединившиеся к молодым остальные участники веселой комедии дель арте[69] образуют жизнерадостную финальную сцену.

Партитура Стравинского звучала, по общему признанию, более мелодично, чем обычно, и оказалась очень танцевальной. По всей видимости, этому способствовала чудесная музыка Д. Перголези, ставшая источником вдохновения для создателей спектакля. Заслуженное признание публики получила и хореография Л. Мясина — забавная и одновременно поэтичная. Каждое появление на сцене исполнителей главных партий сопровождалось долго не смолкающими аплодисментами.

Следующая премьера прошла 27 мая. Была показана опера-балет «Женские хитрости» — та самая постановка, работа над которой послужила толчком к охлаждению между Дягилевым и Мясиным. Еще во время своего пребывания в Италии Сергей Павлович подобрал сильный состав исполнителей-вокалистов, в котором красотой голоса и исполнительским мастерством выделялись Мафальда де Вольтри, Анхело Масни-Пьералли и Аурелио Англада. Дивертисмент, на котором настаивал Мясин, оказался чрезвычайно удачным финалом спектакля как в хореографическом, так и в исполнительском отношении. Особым успехом у зрителей пользовалась тарантелла в исполнении Лидии Соколовой и Леона Войциховского. Но в целом постановка не произвела на зрителей того впечатления, которого ждал Маэстро. Можно было говорить лишь об их благосклонности, но не о триумфе. Дягилев был расстроен.

Лидия Соколова, опьяненная собственным успехом, в вечер после премьеры не подозревала о настроении своего патрона. После окончания представления она, уставшая, брела по бесконечным коридорам Гранд-опера и вдруг увидела идущего навстречу Дягилева. Она чувствовала, что должна что-то сказать — в ушах еще звучали овации зрителей, — и когда Маэстро поравнялся с ней, спросила с улыбкой:

— Это было замечательно, не так ли?

Уже спустя мгновение танцовщица поняла, что допустила ошибку. Дягилев произнес в ответ:

— Могло быть значительно лучше.

В дальнейшем исполнялись лишь танцевальные сцены из этой постановки под названием «Чимарозиана».

Вскоре после премьер Дягилев с ближайшими помощниками подводил итоги сделанного за прошедшие месяцы. Режиссер Григорьев отметил, что этот сезон — особенный: в обоих спектаклях «использовалась музыка итальянских композиторов, а оформление делали испанцы — Пикассо и Серт». Сергей Павлович, словно оправдываясь, сказал с тоской в голосе: «Да, только хореография была русской. Но что делать? Где взять за границей молодых русских музыкантов и художников? Ах, как бы я хотел вернуться в Россию: дышать ее воздухом и черпать энергию из ее почвы! Но удастся ли? Если бы знать!»

Эта тоска по родине — глубинная, непреходящая — то и дело давала о себе знать. Дягилев успокаивал себя лишь тем, что здесь, на Западе, может спокойно творить, не оглядываясь на большевиков, которые поработили Россию. Пусть нынешний сезон в Париже и не стал блистательным, но всё же прошел весьма успешно. Правда, серьезных финансовых проблем избежать не удалось. Сергей Павлович тяжело вздохнул: что делать, в послевоенные годы жизнь очень подорожала.

Он хорошо понимал требования членов труппы повысить им оклады: люди, трудившиеся в поте лица, действительно еле сводили концы с концами. Но бюджет не позволял пойти им навстречу. Впрочем, если сократить расходы до минимума, он, хотя бы частично, сможет выполнить их просьбу.

Несмотря на все послевоенные трудности, жизнь постепенно возвращалась в привычное русло. Как и прежде, закончив выступления в Париже, труппа Русского балета отправилась в Лондон. После семилетнего перерыва гастроли открылись на сцене Ковент-Гардена. Балет вновь входил в моду в британской столице, но выступления русских танцовщиков чередовались с оперными постановками. Впрочем, их это не очень расстраивало: щадящий график позволял собраться с силами после выступлений в Париже. К тому же лондонским балетоманам пришлись по душе обе новые постановки.