Диагноз: Любовь

— Привет, Макс, — сказал Эд, садясь на корточки и начиная ворковать с малышом. — Можно подержать его? — спросил он и, получив от Ди разрешение, вытащил мальчика из колыбельки, поднял к лицу и наградил эскимосским поцелуем. Когда Макс ответил Эду улыбкой, тот, похоже, был окончательно покорен. Он щекотал ребенка, проводя носом по его щечкам, и широко улыбался ему. Я смотрела на них, не в силах отвести взгляд. И не только я, как стало понятно, когда я посмотрела на остальных, — все, казалось, были просто зачарованы поведением Эда. Я поняла, что ревную четырехмесячного малыша, который даже не мой.

— Я мама Макса, — представилась Ди, помахав рукой, прежде чем я окончательно пришла в себя, чтобы познакомить их: — Ди.

— Привет, Ди, — ответил Эд, кивнув ей. Он сказал, что много слышал о ней и что Макс — самый лучший из малышей, которых ему доводилось видеть.

— Ты правда так думаешь? К сожалению, никто не верит, что он мой, из-за его светлых волос, — улыбаясь, произнесла Ди. — Винсент выглядел как настоящий инопланетянин.

— Винсент? — переспросил Эд.

— Инопланетянин? — добавила я.

— Я имела в виду — ариец, — призналась Ди, немного смутившись. — Он действительно необычно выглядит. У него шапка белых волос и обезьяний рот.

— И ты все равно хочешь вернуться к этому парню? — спросила Роксана, сжимая столовый нож с такой силой, что у меня мелькнула сомнительная мысль по поводу ее намерений. — К Винсенту Маленькому Члену?

— Мам, перестань. Прошу тебя. — Ди умоляюще посмотрела на Роксану.

— Я бы перестала, если бы ты все время не вспоминала о нем. — Роксана повернулась к Эду и объяснила, что отец Макса написал Ди письмо. — Он, видите ли, «очень сожалеет», что обращался с ней в Амстердаме, как настоящий засранец.

— Ему только двадцать четыре, это как семнадцать лет для девушки! Он ничего не мог поделать со своей незрелостью!

— Зачем мы снова обсуждаем это письмо? — вклинилась в разговор Алисия. — Я думала, это уже пройдено и забыто.

— Он нацист, — возмущенно произнесла Роксана.

— Он не нацист! — возразила Ди и задумчиво добавила: — Просто он недостаточно мотивирован.

— Эд, ты любишь артишоки? — спросила Алисия, откладывая в сторону толкушку для картофеля.

— Люблю, — ответил он, возвращая Макса в колыбельку.

— А ты умеешь их жарить? — продолжила она.

— Если готовить по рецепту, — сказал Эд.

— Может, я помогу? — спросила я, чувствуя себя забытой.

— Ага, — ответила Алисия, открывая ящик со столовым серебром. — Можешь накрыть на стол.

— Ладно. Здорово. — Я неохотно кивнула ей.

Позже, когда мы ждали, пока приготовится индейка и поднимется тесто для домашнего хлеба, я сидела с Эдом на ступеньках заднего крыльца и смотрела, как он курит. Он никогда раньше при мне не курил, хотя я иногда могла учуять от него запах табака, особенно после его выступлений. Было довольно неприятно наблюдать, как он вдыхает ядовитый дым; для меня это было как те реалити-шоу, в которых люди едят экскременты ради шанса выиграть миллион долларов.

— Мне очень нравится твоя семья, — произнес Эд, выпуская колечко дыма. — Я чувствую, что мог бы пробыть с ними целую вечность.

— Они, вообще-то, не моя семья. Но ты им тоже понравился, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос не звучал чересчур угрюмо. А чего, собственно, я хотела? Чтобы они возненавидели его? Внезапно я вспомнила, что чувствовала нечто похожее в классе миссис Сэндлер, когда Эдвин был еще ребенком. Накануне своего отъезда, прощаясь с нами, он заставил плакать нашу учительницу. Возможно, сейчас я переживала из-за того, что Эд понравился им больше, чем я. Или же мне хотелось, чтобы они его возненавидели, потому что он недостаточно сильно любит меня.

— Наслаждаешься вечером? — спросил Эд, выпуская еще одно колечко дыма.

— Да… я просто… немного размякла.

— Размякла, — повторил он. — Или впала в меланхолию?

Я улыбнулась, злясь на себя, и прижалась к его плечу. Когда он обнял меня, я постаралась не вдыхать тошнотворный запах табака.

Неожиданно позади нас открылась дверь и на крыльцо высунулась Алисия, чтобы сообщить, что ко мне пришли.

— Ко мне? — удивленно спросила я, и тут в поле зрения очутились знакомые очки Бадди Холли. — Мэттью? — опешив, вскрикнула я и вскочила на ноги. Рука Эда соскользнула с моего плеча. От волнения у меня перехватило дыхание и стало трудно дышать.

— Привет, Холли, — сказал Мэттью, который выглядел смущенным и немного нервным. Его каштановые волосы растрепались на ветру и торчали неаккуратными прядями, а на куртке под левой грудью я заметила небольшую дырку. Он был похож на мокрую курицу.

— Как ты нашел меня? — спросила я, подходя ближе, чтобы неловко обнять его и закрыть собой сидящего за моей спиной Эда.

— С помощью твоего брата, Бена. — Мэттью оглянулся, увидел, что все на него уставились, и добавил: — Я не хотел мешать…

— Ты вовсе не мешаешь, — улыбнулась ему Роксана, поднимаясь из-за кухонного стола. — Хочешь выпить?

Когда Мэттью покачал головой, к нему подошла Алисия и протянула руку. Казалось, она флиртовала, когда говорила моему бывшему парню, что они уже знакомы.