Диагноз: Любовь

— Д-д-диван, — справилась наконец Роксана, и я обняла ее за плечи, чтобы помочь дойти до кушетки, а Ди подталкивала стойку капельницы, другой рукой поддерживая малыша. Роксана отказалась от моей помощи и согнулась, сотрясаясь в спазмах и дрожа. Затем, свернувшись калачиком на кушетке и стуча зубами от озноба, она затихла. Мы накрыли ее розовым пушистым покрывалом, потом послали Алисию за синим ватным одеялом. Несмотря на это, Роксана продолжала дрожать.

— Х-холодно. Так х-хол… — бормотала она.

— Привести сестру Лавинию? — спросил Бен, услышав, как в коридоре хлопнула дверь туалета.

— Холли — доктор, Бен, — напомнила Алисия, укрывая одеялом руки Роксаны.

Я проверила ноги Роксаны и убедилась, что они не остыли от плохого кровообращения; наоборот, она была горячей, очень горячей. На лодыжках обнаружилась россыпь кровавых точек от лопнувших сосудов. Похоже, желчь из разрыва уже попала в ее кровь.

— У нее сепсис, — сказала я.

— Может, нужно померить давление? — робко предложила сестра Лавиния, осторожно приблизившись к кушетке.

— Да, проверьте давление. И кто-нибудь, вызовите девять-один-один.

— А здесь эта служба работает? — спросил Бен. — Девять-один-один?

— Просто вызови «скорую», — велела я, оглядываясь в поисках своей черной сумки.

Роксана пробормотала что-то вроде «зеленый свет», и ее глаза закатились. Я начала массировать ее грудину.

— Роксана, Роксана, ты еще с нами?

— Пониженное… на шестьдесят, — сказала сестра Лавиния, с шипением выпуская воздух из манжеты для измерения давления.

— Что это значит? — спросила Алисия.

— У нее низкое давление… слишком низкое. Нужен доступ к вене. Нужна капельница. — Я повернулась к медсестре, проверяя пульс на шее Роксаны, и сказала: — Тахикардия. — В следующее мгновение я бросилась за своей докторской сумкой и, выскочив из кухни, услышала, как Бен, держа телефонную трубку, спрашивает наш адрес. Ди и Алисия начали отвечать хором, советуя, как быстрее доехать. Сестра Лавиния пыталась найти место, чтобы поставить капельницу.

— Боюсь, с венами у нее проблемы, — проскрежетала она. — Очень тяжелая больная.

— Роксана, давай же! Роксана! — закричала я, когда она вздрогнула и застонала.

— Упало еще на десять. — Сестра Лавиния снова проверила давление.

Я рванула свою черную сумку, вытаскивая набор для капельницы.

— Что это? — в ужасе спросила Алисия.

— Тот самый доступ, — ответила я, разматывая стерильную синюю ткань, которой был обернут набор.

— Черт, я забыла перчатки, — пробормотала я и застыла в замешательстве, но сестра Лавиния тут же сунула пару перчаток в мою руку. Что ж, в конце концов она оправдала свое присутствие здесь.

Словно безумный ученый, я дрожащими пальцами вынула иглу из набора, другой рукой ища пульсирующую артерию. Нельзя попасть в артерию. Нужна вена. Найди вену. Введи в нее иглу. Темная кровь брызнула в шприц.

— Мы попали, — сказала я, чувствуя невероятное облегчение.

Кто — мы? Я, Бог и все его ангелы… Аллилуйя. Давай, детка, давай же. Я закрыла иглу заглушкой, твердой рукой взяла расширитель и сказала:

— Скальпель.

Сестра Лавиния подала его мне. Я сделала небольшой надрез, приоткрыла расширителем кожу. Роксана была вся в крови, кровь залила кушетку, безнадежно испортив одеяла.

— Что с кровяным давлением? — спросила я, вытаскивая расширитель и доставая пакет с физраствором и трубку капельницы. — Нужно нормализовать кровообращение.

Все стояли, застыв на месте, и ошарашенно наблюдали за мной. Глядя на них, можно было подумать, что посреди гостиной взорвалась бомба.

— Держите жидкость, сжимайте пакет! И поднимите ее ноги, выше, выше!

Когда приехали парамедики, чтобы забрать Роксану в Лондонский университетский госпиталь, ее кровообращение возобновилось, давление поднялось, а я сидела, удерживая проклятый катетер на месте, прижимая его и трубку капельницы. Я пришила их так же прочно, как обычные люди пришивают пуговицы к одежде. Мой посиневший от напряжения большой палец идеально подходил по цвету к пластиковой головке катетера. Это было словно знамение.

Я никогда не научусь завязывать узлы.

Глава 21 Совмещение силы и слабости

Несмотря на все многообразие форм, генеральный план Великого Архитектора, которым он пользовался, создавая мир, был основан на объединении слабости с наибольшим из возможных значений силы.

Библиотека здоровья

Мы с Беном были готовы улыбнуться в любую секунду, как только она откроет глаза.

— Как давно вы здесь стоите? — спросила Роксана.

— Пять-десять… пятнадцать минут — максимум, — сказал Бен, опираясь на поручень больничной каталки.

Роксана недовольно покачала головой.

— Вы должны были разбудить меня, — с укоризной произнесла она.

— Мы не собирались тебя будить, — ответили мы.

— А следовало бы.

— Нет, Роксана.