Диагноз под прикрытием

— Элементарно, — пожала плечами я. — Поговорила с Андреем Максимовичем, который держит вас на работе, несмотря на то что вы пьете. А он поведал мне, что сжалился над вами, вроде в курсе, что у вас умер муж, которого вы любили, и вы не смогли справиться с горем. Подсели на алкоголь, в результате чего совсем разрушили свою семью. Вашу дочь в возрасте восьми лет отдали в детский дом, а вас лишили родительских прав. Вот только Андрей Максимович не знал настоящей причины, по которой вы устроились на подстанцию. Единственное, чего мне неизвестно — так это каким образом вы вышли на след своей взрослой дочери, как узнали, что Влада Кузнецова работает на пятой подстанции.

— Я разговаривала с директором детского дома… — прошептала Анна Степановна. — Та рассказала, что Владу удочерили Кузнецовы, я даже адрес их узнала… Но они переехали в Москву, и соседка их бывшая сказала, что их дочка Влада вместе с ними… Я случайно узнала, что Влада вернулась в Тарасов из Москвы, благодаря своей подруге Вере. Она хорошо владеет компьютером и для меня разузнала, что Влада училась в медицинском, в Москве, а потом ее родители умерли, но оставили ей квартиру в Тарасове. Поэтому Влада и вернулась… Но… я не знаю, как сказать ей, что я — ее мать… Она ведь такая… такая взрослая, такая красивая, умная… а я… я — санитарка, уборщица… пьющая поломойка… я не могу ничего с собой сделать, я пыталась бросить пить, но как вижу ее, так такая тоска накатывает… ничего, кроме бутылки, не спасает, только тогда немного отпускает… А вы, вы давно знаете про меня и про Владу?

— Нет, недавно, — покачала я головой. — Понимаете ли, я сразу заподозрила, что, раз на подстанции держат сотрудника, который выпивает на рабочем месте, это неспроста. Но я думала, что Трубецкой держит вас по двум причинам — либо вы каким-то образом служите прикрытием незаконного бизнеса по сбыту наркотиков, либо вас оставили на подстанции из жалости. Но оказалось, что наркотики Трубецкой не продает, он совершенно чист. Единственное, он умалчивал о пропаже препаратов из сумки врача Натальи Дьяковой. Однако Дьякову кто-то настойчиво пытается подставить, в частности, подбрасывает ей разбитую ампулу. Влада, которая имела мотив — она пыталась обратить на себя внимание заведующего и воспользоваться его чувствами в корыстных целях, — имеет алиби, в то время она была на вызове. Тогда кто может желать увольнения врача? Диспетчер Ольга Ивановна не может быть злоумышленницей, потому что хоть и держит обиду на Наталью, но в ее увольнении она не заинтересована. Влада — кандидат на должность заведующего подстанции, после Дьяковой, следовательно, врача могут пытаться устранить люди, которые хотят, чтобы Влада получила повышение. Я навела справки и узнала, что Влада выросла в детском доме, а потом ее взяли на воспитание приемные родители. Однако после их смерти молодая женщина вернулась в Тарасов. Других родственников у нее нет, на работе ее никто не любит. Тогда кто может пытаться помочь ей? Может, ее мать, которая хочет заслужить любовь дочери? Сопоставив факты, я пришла к выводу, что, раз мать Влады лишили родительских прав из-за пьянства, стало быть, следует проверить, кто является биологическими родителями Влады. Я навела справки и узнала, что отца Влады звали Анатолием Михайловичем Шевченко, мать — Анной Степановной Шевченко. Ваша фамилия — Игошева, так? Остальное все совпадает. Но вы ведь, выйдя замуж, не взяли фамилию мужа, оставили себе девичью. Тогда возникает вопрос, почему в документах, которые хранятся в детском доме, значится фамилия матери Шевченко. Я поговорила с директором детского дома и выяснила, что по ошибке та записала одну фамилию матери и отца Влады, потому как не знала, что во время регистрации мать Влады не пожелала менять фамилию, оставила себе девичью. Кстати, мне интересно узнать почему?

Анна Степановна затравленно посмотрела на меня, потом тихо проговорила:

— Игошева — фамилия моей прабабушки… Вы не думайте, что раз я — опустившаяся пьющая поломойка, у меня все в роду были такие… Когда-то дома у меня даже старинные фотографии были, мои предки имели дворянские корни… Я хотела сохранить фамилию, чтобы мои дети знали, что у них такие знаменитые предки…