Диагноз: политик

Одно время он плечом к плечу стоял рядом с Ельциным и всячески поддерживал его во время избирательной кампании, а потом они стали противниками, Лужков стал гневно клеймить Бориса Николаевича, в то время действующего президента. Если бы Ельцин, который в силу особенностей своей личности постоянно с кем-то боролся, вдруг изменил свою тактику на 180 градусов, отказался от травли Лужкова и предложил помириться и объединить усилия к предыдущим выборам, — не исключено, что Юрий Михайлович на это бы согласился.

Настораживает и тот факт, что Лужков в целом лоялен к КПРФ. Его враги — то Березовский, то Чубайс, но к коммунистам он не столь суров.

Звонок в дверь. Лужков открывает. Двое мордоворотов заносят гроб:

— Чубайса заказывали?

Анекдот

До парламентских выборов 1999 года социологи предрекали, что “Отечество — Вся Россия” объединится с КПРФ.

Однако Лужков со товарищи вовремя одумались. А если бы слияние произоизошло, то Лужков растерял бы все свои преимущества. КПРФ поддерживают все тот же процент избирателей, что и раньше, — электорат у этой партии стабилен (по сути КПРФ можно было бы назвать партией пенсионеров), а у ОВР — 8-10 процентов избирателей. Но при объединении Лужков бы потерял свой электорат, потому что есть миллионы россиян, которые ни при каких обстоятельствах не проголосуют за коммунистов.

Мало того, при объединении КПРФ и ОВР было бы очень сомнительно, что Лужков снова стал бы мэром. Столичного мэра выбирают москвичи, люди продвинутые, политически активные. Жители столицы не проголосовали бы за того, кто из соображений политической конъюнктуры объединился с коммунистами.

“Разве не очевидно, что мэр Москвы Юрий Михайлович Лужков при всех его собственных достоинствах — это плоть от плоти существующей системы власти. И не только потому, что на избирательных митингах 1996 года он кричал: “Ельцин! Россия!”, а прежде всего потому, что созданная им система управления Москвой основана на том же слиянии власти и денег, что и федеральная система, созданная совместными усилиями коммунистической номенклатуры и младореформаторов… Диумвират Примакова-Лужкова неизбежно станет органическим продолжением эпохи номенклатурного термидора (конвертации власти в собственность), порождающей антиэффективных собственников и длящейся под разными ярлыками уже более десяти лет.” (Андрей Пионтковский, “Россия после Ельцина”, “Новая газета”, № 27, 1999 г.)

Лужков был готов пасть за “Отечество” в борьбе с государством.

Д.Е.

На данный момент вокруг Лужкова образовался некий круг людей, которые признавая в нем безусловного лидера, окружили его очень плотным кольцом. Они не допускают никого к Лужкову. Это и так называемое московское чиновничество, которое привыкло к “кругообороту документов” и просто “утопит” в бумагах любое новое начинание, и прочие примазавшиеся. Пробиться через этот плотный круг просто невозможно.

Хотя Юрий Михайлович каждый вторник участвует в телепередаче “Лицом к городу”, - он не доступен для простых смертных.

Чиновник — это тот некий символ, оставшийся нам еще с советских времен, который мы все ненавидим. Чиновничества и бюрократии россияне нахлебались в советские времена столько, что до сих пор у них “постсоветская” отрыжка, и они этого еще не забыли. Хоть Лужков и гипертим, но все позитивные идеи потонут в куче циркуляров, предписаний. А кучка людей вокруг Юрия Михайловича преследует собственные интересы.

Какие-то 90 процентов политиков портят репутацию всех остальных.

Генри Киссинджер

Он и сам, надо полагать, себя не обделяет. Две дочки подрастают, им надо дать хорошее образование, оставить кой-чего в твердой валюте и в заграничном банке. Папа ведь уже немолод, нужно подумать о будущем детей. Мало ли… Сегодня он мэр, а завтра, глядишь, пенсионер… Тем более, что Владимир Путин не забыл о президентских амбициях московского мэра. И только прагматизм Лужкова позволил ему вовремя дать задний ход. Сметливый Юрий Михайлович немедленно прекратил неуместную (с точки зрения Кремля) политическую активность, отказался от популистских заявлений и занялся тем, для чего москвичи его избрали, — практическими делами, коих в столице еще немерено.

Юрия Михайловича Лужкова и журналисты, и просто москвичи чатенько называют “главным мафиози” Москвы. Каждый таксист знает, что мэрия имеет свой процент с прибыли любого московского предприятия. Сколько оседает на счету самого мэра, — знает лишь он сам.

Приходит Лужков домой, а ему в голову летит чугунная сковородка. Он еле увернулся и кричит жене:

— Ты что?! Какая муха тебя укусила?