Диахар

Не вслушиваясь в его речь, я стала рассуждать, что мне делать. Проверять сейчас, могу ли я выйти из круга, было бы равно самоубийству. Все же пока я в нем мы в равной степени защищены друг от друга: я не могу добраться до этих глупых сектантов (и хорошо!), а они не могут войти ко мне (хвала всей нечисти вместе взятой). Боец из меня никакой, я же девочка… Остается импровизировать.

— Демон, ты меня слушаешь? — Раздраженно тряхнул головой вожак. Может у меня скрытый талант выводить из себя окружающих?

— Я не демон, я — чертовка. И да, я тебя не слушаю, — равнодушно ответила я, поправив прическу.

Толпа начала шушукаться. Видимо мне полагалось вести себя как-то по-другому. Опять!

— Говори уже, чего вам надо, — проворчала я, переключая внимание со своих волос на сектантов.

— Хотим властвовать в этом городе! — Я засмеялась.

— А чего не во всем мире? Какой у вас там год? 2015? Иди и стань депутатам и «властвую» сколько влезет! — Надо будет узнать у Иера, просят ли за душу что-то адекватное. Чует моя печень, все продавцы своей свободы отдают ее за всякую дрянь. Хотя тут все просто — они ведь сами не понимают, с чем расстаются за бесценок. Одна подпись — и ты навсегда на сковородке, о перерождении можно забыть. Ничто в мире не стоит этого. Но кто в это верить?

— Мы и мир успеем поработить! — Выкрикнула какая-то писклявая девица. Главный предупреждающие на нее зыркнул, и в комнате повисло тяжелое молчание. Кажется, все ждут, когда я начну умолять их разрешить выполнить их желания.

— Демон, ты собираешься исполнять мое желание? — Вот, я права. Прямо дублирует мои мысли.

— Слушай, смертный, с твоим склерозом реально опасно править кем-то. Ты на листочек что ли запиши: я не демон и уж тем более не джин. Я чертовка, сборщик ваших проклятых душ. Так что будь добр — поставь крестик на бумажку, и все — будет тебе губернаторское кресло. Или мэровского пока хватит?

— Не забывайся, порождение тьмы, — тьфу, как высокопарно.

— Леший с вами, я ухожу.

Я решительно начала выходить из круга, но не тут-то было! Меня ощутимо ударило током, и откинуло на пентаграмму. Елки зеленые, я им там в Аду такое устрою, что дъялики от зависти рыдать над котлами будут!

Я состроила невозмутимую мордашку.

— Подведем итоги. Ты, — я указала на лидера этой оппозиционной сектантской партии, — думай, а у меня есть время подождать, — спокойно выдала я, проигнорировав тот факт, что ребятки меня сделали, и сбежать я не могу.

Сев по-турецки в самый центр пентаграммы, я закрыла глаза. Вожак стаи пробовал что-то сказать, но я притворилась глухой. Тыкать в меня палками мои «заказчики» не рискнули и через какое-то время просто начали уходить из комнаты. Потом я услышала, как щелкнул замок, и открыла глаза.

Что ж я действительно осталась одна. Первым делом я воспользовалась оказией и насладилась возможностью отдохнуть от всех и вся. Так что пару часов я просто лежала и думала обо всем, что случилось в моей адской жизни, и загадывала, что же будет дальше. Потом я исследовала наруч, тихо матеря Иера за неполный курс молодого бойца. Последний, кстати, мог бы уже и появиться. Если только Ад не решил от меня избавиться таким вот образом.

Часа через три (а может и больше) ко мне в «уютные апартаменты» вошел один из сектантов.

— Ей демон, ты там живая? Перед границей из свечей стоял юноша, олицетворяющий деревенского мужика. Нет, я никого не хочу обидеть. Наоборот! Если бы я умела рисовать и решила бы сотворить картину сельского быта, то на ней определенно был бы вот такой солнечный с пшеничными волосами и светлыми глазами парень. И что такой забыл у сектантов?

— У вас, что массовые проблемы с памятью? — Устало спросила я.

— Хочешь воды? — Он проигнорировал мой вопрос.

— Не откажусь, — блондин достал фляжку и кинул мне.

— Спасибо, — кивнула я. Он вытаращил глаза. — Что?

— Черти могут говорить божьи слова?

— Ты точно сектант? — Ответила я вопросом на вопрос. На самом деле щекотливая тема. Я прекрасно осведомлена о силе слов, особенностях происхождения и тому подобном. Но и не стоит забывать о том, что земной язык и язык той стороны, мягко говоря, различны. В общем, не знаю я ответа на его вопрос, а спрашивать чертей бесполезно — усну, пока они будут читать лекцию о древних праосновах. — Вот скажи, вам заняться больше нечем, кроме как вызывать чертовку ради сомнительных желаний?

— Мы хотим власти.

— А человеческими путями не получается? Ты понимаешь, что даже если вам удастся каким-то чудом не продать мне душу, она все равно и гроша ломаного стоить не будет. Политики редко бывают достойны Рая. А уж политики, севшие на свои места, пленив чертовку….

— Как там? — Он перебил меня.

— Что? — Я недоуменно на него посмотрела.

— Как вы живете в Аду? — Он сел на пол.

— То есть ты серьезно думаешь, что я расскажу? — Я недоверчиво прищурилась.

— Почему нет?

— Как же там… Как его звали… О, почитай Гете. Он там про Фауста очень неплохо написал.

— Не думаю, что там есть хотя бы слово правды.

— Точно, — у меня с этой компанией тихо едет крыша.