Диахар

Визуально адский универ мало походил на тот, в котором когда-то училась я. Студенческий городок состоял из центрального административного центра, трех учебных корпусов и библиотеки. Все здания были выдержанны в одной стилистике средневековых построек. Стены из темного камня, высокие шпили башен с узкими окнами-бойницами навеивали мысли о старом городе-государстве, готовом в любой момент закрыться от мира.

— Красиво, я бы тут училась с удовольствием, — протянула я, рассматривая горгулий на главном здании. Одна из них извернулась и подмигнула мне.

— Ты бы поменяла свое мнение через неделю после первой пары, — на губах моего искусителя гуляла счастливая улыбка, а синие глаза выдавали радость от старых студенческих проделок.

— Судя по твоему лицу, тебе есть что вспомнить, — я поймала его хитрый взгляд.

— О да… На первом курсе я был невозможен. Меня ненавидели все преподаватели. Они кстати, никогда здесь не меняются. Они — ровесники Верховных, и навеки прикованы к университету. Но я отвлекся. В общем, дошло до того, что меня отстранили от учебы на два года. Отец мне тогда такое устроил… Как раз два года ушло, чтобы придти в себя. И вот теперь я — образцовый аспирант. Учусь прилежно и подаю большие надежды, — он состроил рожицу и засмеялся.

— Товарищ образцовый аспирант, а что за оживление? — Мы вошли в университетский двор — парк. Это место, со всех сторон укрытое корпусами, было восхитительно. Каменные дорожки делили парк на аккуратные квадратные зоны, где горела трава, в центре же они сливались в круглую площадку с огромным фонтаном, изображающим влюбленную пару. Фонтан естественно тоже был огненным.

Вдоль дорожек располагались скамейки и столики, на которых стояли графины с водой, стаканчики и чернильницы. Ничего себе, прямо все для чертей.

— Все в порядке, у народа сессия. А так как она всегда у всех сразу, это место превращается в дурдом. Сейчас можно сказать, все спокойно. Иногда тут студенты чуть ли не по стенам бегают…

Как выяснилось, дъялики сдавали занятный предмет: «котел, как основной пыточный инструмент». Бедные монстрики сидели на скамейках с книгами свитками, пытаясь зазубрить основные виды котлов, допустимые объемы жидкостей и удельный вес грешников на один чан в зависимости от размера.

Я заметила замученного дъялика с упоением бьющегося о стену одного из учебных корпусов. Причем его товарищ периодически давал ему пенка, «для лучшего усвоения». Как мило…

По правую руку от главного располагался корпус демонов — мрачный и темный. Даже цвет стен у него был темнее, чем у других. В оконных проемах отсутствовали стекла, а некоторые горгульи лишились головы. С той стороны то и дело раздавался грохот, и тянуло серой. Иногда из окон вылетали бутылки, какие-то цилиндры и странные запчасти. Эти страшные ребята сдавали «теорию взрыва подручными средствами». Иер, видя мой потрясенный взгляд, успокоил меня, объяснив, что после экзамена все легко восстановят.

У учебного корпуса чертей что-то учила стайка девушек. Судя по их внешнему виду, преподаватели здесь в большинстве мужчины. На чертовках был минимум одежды, граничащий с наготой. Иер перехватил мой взгляд и прокомментировал:

— О, это старший курс. У них сдача зачета по спецкурсу Асмодея.

— Этот… черт, еще и что-то преподает? — Я споткнулась на ровном месте.

— Конечно, на последнем курсе все Верховные дают небольшие спецкурсы по грехам.

— Очуметь!

Я продолжила осмотр территории, и теперь наткнулась на чертей — мужчин. Вот они типичные студенты: кто курит, кто развалился на скамейке, кто вяло листает конспект. Студенты везде одинаковые. Интересно, а есть ли адская общага, и есть ли в ней комендантский час?

Но спросила я о другом:

— Иер, просвети меня. Сутки у вас явно как земные, хотя мне не понятно который сейчас час, потому что я не видела ни одних часов в Аду. А как насчет месяцев, годов, веков?

— Насчет суток ты права, а вот месяц и год у нас другие. На самом деле формально их вообще нет, потому, что мы вне времени. Но для удобства обучающих считается, что месяц — это шестьдесят дней, а год — шестьсот.

— Это что же получается, я к вам на два земных месяца?

— Нет. Тебе дали тридцать один день, как на Земле.

— Ясненько.

За разговором мы добрались до библиотеки. Красивейшее здание, выполненное в духе Собора Парижской Богоматери (да простят меня обе постройки за сравнение). На самом деле они были практически идентичными, отличаясь лишь формой окон и горгульями. Центральный вход, через который мы вошли, представлял собой арку с кованой дверью, пускающий в мир миллионов томов.

— Иерон! — Кто-то окрикнул его грозным голосом. Мой искуситель изменился в лице, и испуганно обернулся.

За нами стоял пожилой черт с пепельными волосами. Его мудрые зеленые глаза с интересом наблюдали за Иером.

— Здравствуйте, профессор, — «образцовый аспирант» слегка поклонился.

Преподаватель начал читать искусителю нотации. Да так, что в мое время полвуза бы село конспектировать обороты и метафоры. Оказывается, горе-аспирант затянул сдачу научного материала.