Диалектический материализм

Энгельс дал в своей критике Дюринга блестящий ответ на все подобные обвинения. Энгельс подчеркнул, что Маркс ничего не доказывает с помощью отрицания отрицания, но лишь резюмирует, подытоживает в этой общей диалектической формулировке долгое и внимательное изучение им подлинного, конкретного, исторического процесса развития капитализма и его исторических тенденций, получивших своё отображение во всём огромном материале «Капитала». Лишь в результате конкретного исторического изучения, подкреплённого огромным фактическим материалом, Маркс характеризует дополнительно этот процесс как происходящий по определённому диалектическому закону. Охватывая самые разнообразные явления одной всеобщей формулой отрицания отрицания, — указывал Энгельс, — мы этим ещё ничего не говорим об особенностях каждого отдельного процесса развития. Между тем отрицать нужно не зря, но так, чтобы и первым и вторым «отрицаниями» выразить процесс действительного развития: «способ отрицания определяется… во-первых, общей, а во-вторых, особенной природой данного процесса»[240]. Только конкретное, всестороннее изучение каждого отдельного случая развития на фактическом материале может дать настолько глубокое понимание всех особенностей и противоречивых ступеней этого процесса, что это развитие в том или ином особом отношении становится возможным охарактеризовать как происходящее по общему закону отрицания отрицания.

Ленин также решительно отвергает обвинение народниками марксистов в сведении доказательств к гегелевским «триадам» и «непререкаемой» диалектической схеме. Ленин разъясняет Михайловскому, что самый термин «отрицание отрицания» у Маркса и Энгельса есть лишь «способ выражения», указывающий на историческое происхождение материалистической диалектики, имевший одним из своих источников диалектику Гегеля. По словам Ленина, Маркс «единственным критерием теории признавал верность её с действительностью». Если же… при этом иногда оказывалось, что развитие какого-нибудь общественного явления подпадало под гегелевскую схему: положение, отрицание — отрицание отрицания, то ничего тут нет удивительного, потому что в природе это вообще не редкость»[241]. Только при гегелевском идеалистическом понимании развития, при котором развитие действительности подчинено развитию идеи, можно толковать о значении «триад», о «непререкаемости» диалектического процесса. В марксистской же диалектике «для триад не остаётся и другого места как роль крышки и шелухи»[242]. Суть закона отрицания отрицания не во внешней форме «триад», а в конкретном изучении внутренних особенностей процесса, неизбежно приводящих развитие к крутым поворотам, подготовляющих его «самоотрицание», в изучении последовательных ступеней развития нового из старого‚ в усвоении и переработке старого на новой, более высокой ступени.

И значительно позже Ленин доказывал т. Бухарину, злоупотреблявшему словом «диалектическое отрицание», что «нельзя употреблять его, не доказав сначала фактами осторожно»[243]. В то же время Ленин подымает на новую ступень марксистское понимание отрицания отрицания, формулируя его связь с законом единства противоположностей, подчеркнув как характерную черту диалектического развития последовательность неизбежных этапов развития, ход развития «кругами», по спирали, с неизбежными поворотами, с возвратами как бы к исходному пункту, выявив противоречивый путь развития нового из старого и связь нового со старым в этом развитии.

Изучая процесс развития нашей партии и партийной борьбы в частности на анализе материалов II съезда партии, Ленин показал, что развитие партийной борьбы подчинено тому же закону отрицания отрицания и идёт путём противоречий: меньшинство на съезде становится большинством, большинство — меньшинством; исходный пункт идейной борьбы по поводу 1-го параграфа устава отрицается, уступая место непринципиальным вопросам, а затем начинается отрицание отрицания, возвращение к исходному пункту идейной борьбы; но «тезис» уже обогатился всеми результатами «антитезиса» и превратился в высший «синтез», когда с правильной или неправильной позицией по 1-му пункту уже связываются две разных системы взглядов, выявляются революционное и оппортунистическое крыло партии. «Одним словом, — писал Ленин, — не только овёс растёт но Гегелю, но и русские социал-демократы воюют между собой тоже по Гегелю»[244].