Диалектический материализм

Варьяш в своей специальной книге, посвящённой ленинской диалектике, обошёл центральное положение марксистско-ленинской философии о том, что диалектика и есть теория познания и логика марксизма. Ленину он приписал свои и аксельродовско-плехановские взгляды на диалектику только как на «метод», а не как на теорию познания и логику марксизма. Поэтому первым вопросом в разделе, отведённом ленинской диалектико-материалистической теории познания, у Варьяша стоит вопрос: «что такое опыт?» Ленинская критика словечка «опыт» как прикрывающего и материалистическую и идеалистическую линию в философии, а равно резкая Ленинская критика плехановской ошибки по вопросу об опыте — всё это забыто и обойдено Варьяшем в угоду меньшевистскому позитивизму. Понятие опыта по Варьяшу, которое он приписывает и Ленину, есть якобы «важная категория» материалистической теории познания. Разбирая обоснование опыта Кантом, Варьяш замечает: «объяснение опыта по Канту… сводится по существу если не к полному упразднению опыта, то во всяком случае к коренной переработке этого важного понятия», и беда только в том, что «опыт у Канта означает не то, что для нас». Спасти теорию опыта, по Варьяшу, всё же возможно путём внесения материалистических поправок, которые он и делает в своей книге в полном согласии с той программой разработки «теории опыта», которая намечена у Аксельрод.

Никто из марксистов так резко и беспощадно не обрушивался «на некритическое заимствование чуждого марксизму, истасканного всей философской реакцией понятия „опыта“», как Ленин. «В настоящее время, — писал Ленин, — профессорская философия всяческих оттенков одевает свою реакционность в наряды декламации насчёт „опыта“»[458]. От опыта отправлялись идеалисты эмпирики, все эмпириокритики, все махисты, и субъективный идеалист Фихте связывал свою философию только с опытом. «Я заявляю торжественно, — писал Фихте‚ — внутренний смысл, душа моей философии состоит в том, что человек не имеет вообще ничего, кроме опыта; человек приходит ко всему, к чему он приходит, только через опыт»[459].

Под этим же словечком «опыт» ревизуют диалектику механисты. «Всё наше познание исходит из опыта и покоится на опыте. Диалектический материализм от начала до конца эмпиричен», — вторит общему хору врагов марксизма Аксельрод. При этом Аксельрод понимает опыт в одном случае идеалистически, в другом случае — материалистически. Когда она пишет, что «вся ошибка Канта заключалась в том, что он оторвал форму опыта от содержания опыта, априорные формы от чувственности», то опыт она отождествляет здесь с сознанием, т. е. толкует «опыт» идеалистически. Когда же она говорит, что «опыт» есть процесс взаимодействия субъекта и независимого от него объекта, то она понимает его материалистически. Но и в этом случае она не идёт дальше фейербаховского созерцательного понимания «опыта». К тому же она в дальнейшем сдаёт свои материалистические позиции кантианству. Возникающие в процессе этого взаимодействия ощущения являются, по мнению Аксельрод, не отображениями реального мира, а иероглифами, условными знаками. Иными словами, философия «опыта» Аксельрод должна служить обоснованием теории иероглифов, прикрытием старого фейербаховского созерцательного материализма и кантианского агностицизма. Таково объективное классово политическое содержание новейшей «марксистской теории познания», развиваемой меньшевистскими эмпириками в противовес революционной марксистско-ленинской диалектике. Борьба механистов против диалектики как теории познания совершенно очевидно является по существу борьбой меньшевизма с большевизмом в философии.

Теория познания марксизма не имеет ничего общего с меньшевистской полукантианской декламацией об «опытном», «эмпирическом» познании. В материалистической диалектике источником познания является независимая от сознания, движущаяся материя. Живое, чувственное познание, определяемое практической, революционно-критической деятельностью, составляет важнейший момент единого диалектического процесса познания, являющегося лишь отражением диалектики объективного мира.