Диалектический материализм

Так, например, до нового времени люди имели лишь весьма поверхностные знания о химических процессах. И поэтому они едва ли могли эффективно планировать использование этих процессов в производстве. Но современная химия позволяет нам разлагать вещества и снова синтезировать их из их составных элементов, благодаря чему многие материалы могут изготовляться синтетическим способом, и можно придавать им качества, удовлетворяющие нашим требованиям. Мы можем расщеплять атомы, разлагать один элемент на несколько других и использовать энергию, высвобождающуюся в этом процессе, и даже создавать новые искусственные элементы, как, например, плутоний.

Далее, утопические социалисты и прежнее рабочее движение не могли эффективно изменить общественный строй. Однако марксистская теория, которая проникает в сущность общественных процессов, дала возможность рабочему движению в некоторых странах до основания преобразовать общество и приступить к построению социализма.

Рассматриваем ли мы познание природы или общества всюду, где познание поднялось до познания сущности предмета, — это было результатом революционного процесса, революции в том, что могут делать люди.

Такие глубокие успехи в познании — связывали ли их сознательно с практикой или нет те, кто играл ведущую роль в их достижении, — всегда в конечном итоге представляют собой продукт революционных стремлений в общественной практике. Именно тогда, когда люди стремятся сделать что-либо новое, чтобы увеличить свои силы и улучшить условия своего существования, они испытывают необходимость развития своего познания до познания сущности какого-либо предмета. Не может быть революционной практики без познания, ибо без познания она лишена направления и не может достичь цели. Скачок вперёд в познании представляет собой условие для осуществления революции в практике.

В области познания вещей нельзя подняться до его рациональной ступени независимо от соответствующей практики или до того, как эта практика будет осуществлена, — точно так же, как практика будет нащупывать свой путь в потёмках без необходимых знаний. Без соответствующей практики основательные знания невозможны, возможны лишь гадания и расчёты. Все глубокие знания вытекают из практики и в свою очередь проверяются практикой, что отнюдь не означает, что теоретические выводы из открытия не могут пойти дальше применения всех его потенциальных практических последствий. Нет иного пути для обнаружения существенных взаимосвязей и законов действительного мира, как вступление в практические отношения с действительными предметами и процессами, стремление овладеть ими и изменить их, создание представлений на базе полученного опыта и затем новая проверка теоретических выводов на основе развивающейся практики.

Поэтому, подобно всему познанию, познание сущности предметов также проверяется только практикой. Революционная теория проверяется революционной практикой, самим успехом, с которым революционная практика применяет открытие, сделанное в области познания. И само познание укрепляется, развивается дальше, критикуется и исправляется в этом процессе.

«Познание начинается с практики; обретя через практику теоретические знания, нужно вновь вернуться к практике. Активная роль познания выражается не только в активном скачке от чувственного познания к рациональному познанию, но, что ещё важнее, в скачке от рационального познания к революционной практике. Познание, овладевшее закономерностями мира, должно быть вновь направлено на практику преобразования мира, применено в практике производства, в практике революционной классовой борьбы и национально-освободительной борьбы, а также в практике научных экспериментов. Таков процесс проверки теории и развития теории — продолжение единого процесса познания»^[341].

Следовательно, задача развития знаний до уровня познания сущности вещей сводится к тому, чтобы вызвать революцию в человеческой практике, в способности человека подчинять себе природу, изменять её, управлять своей собственной жизнью и изменять её. Задача познания — «от чувственного познания активно переходить к рациональному познанию и, далее, от рационального познания к активному руководству революционной практикой, к преобразованию субъективного и объективного мира»^[342].

Вещи в себе

Из анализа развития познания вытекает, что на всех его стадиях оно представляет собой развитие достоверного отражения в человеческом сознании реального, объективного мира.

Многие философы утверждали, что наше познание ограничивается фиксированием внешней видимости вещей в нашем сознании и что «вещи в себе» — вещи, какими они являются в действительности независимо от того, какими они представляются нам, то есть сущность вещей, — должны быть непознаваемы.