Диалектика абстрактного и конкретного в "Капитале" К. Маркса

Маркс резко подчеркивал такой характер взаимодействия внутри системы товарно-капиталистического производства: «Если в развитой буржуазной системе... каждое полагаемое есть одновременно предпосылка, то это имеет место в любой органической системе» 2. Подчеркнутые слова прямо выражают то обстоятельство, что «круговой» характер взаимодействия вовсе не есть специфический закон движения и существования капитализма, а всеобщий закон диалектического развития, закон диалектики. Именно он лежит в основе логического закона совпадения абстрактного и конкретного, в основе диалектико-материалистического понимания теоретической конкретности.

Но тот же самый закон спиралевидного развития системы взаимодействующих явлений ставит мышление перед особыми трудностями, такими трудностями, которые не разрешимы без диалектического метода вообще и без четкого представления о диалектике абстрактного и конкретного в частности.

Буржуазные экономисты, сталкиваясь в исследовании с этим обстоятельством – со спиралевидным характером взаимообусловленности различных форм буржуазного «богатства», с неизбежностью попадали в круг при определении важнейших категорий. Маркс обнаружил этот безвыходный круг уже при первой попытке анализа экономических теорий английской экономии, в 1844 году. [89] При анализе рассуждении Сэя он обнаруживает, что тот, как и другие экономисты, везде подставляет понятие стоимости под объяснение таких явлений, которые потом сами молчаливо предполагаются при разъяснении стоимости, например, понятия «богатство», «разделение труда», «капитал» и т.п.

«Богатство. Здесь уже предположено понятие «стоимости», которое еще не развито; ведь богатство определяется как «сумма стоимостей», как «сумма вещей, обладающих стоимостью», которыми владеют...» 3. Пятнадцать лет спустя, возвращаясь к этому пункту, Маркс раскрывает тайну этого безвыходного логического круга: «Если в теории понятие стоимости предшествует понятию капитала, но, с другой стороны, предполагает в качестве условия своего чистого развития способ производства, основанный на капитале, то это имеет место и в практике. Поэтому экономисты неизбежно рассматривают в одних случаях капитал в качестве творца стоимости, в качестве источника последней, а в других – предполагают стоимость для объяснения образования капитала, а сам капитал изображают всего лишь как сумму стоимостей в некоторой определенной функции» 4.

Этот логический круг в определениях получается с неизбежностью именно потому, что любой предмет в действительности есть продукт диалектического развития, благодаря которому исследуемая наукой реальность всегда выступает как система взаимообусловливающих друг друга сторон, как исторически возникшая и развившаяся конкретность.

Капитал, действительно предполагая и деньги и стоимость в качестве предпосылок своего возникновения, при своем рождении тотчас превращает их во всеобщие формы своего собственного движения, в абстрактные моменты своего специфического бытия. В итоге он и предстает перед глазами наблюдателя, созерцающего уже исторически сложившееся отношение, в качестве творца, стоимости. И трудность заключается здесь в том, что только появление капитала превращает стоимость в [90] реально-всеобщую экономическую форму всего производства, всей системы экономических отношений, До этого – до появления капитала – стоимость является чем угодно, но только не всеобщим экономическим отношением, уже потому, что в нее не входит такой важнейший «особенный» фактор производства, как рабочая сила.

Рассечь логический круг в определении стоимости и капитала «невозможно никакими логическими ухищрениями, никакими семантическими манипуляциями с понятиями и их определениями», ибо он возникает вовсе не из «неправильности» в определении понятий, а из непонимания диалектического характера взаимосвязи между тем и другим, из отсутствия действительно исторического подхода к исследованию этой взаимосвязи. Только исторический подход дает возможность найти выход из круга, точнее, – вход в него. Поскольку буржуазным экономистам чужд такой подход, постольку круг для них безвыходен.

Неудача таких попыток связана с непониманием конкретности как исторически развившейся и продолжающей разбиваться системы внутренне взаимодействующих явлений, как исторически развившегося «единства в многообразии». Но именно такое – диалектическое – понимание конкретности дало Марксу в руки методологический ключ к решению основных теоретических проблем политической экономии, в частности, с этим связано то обстоятельство, что только Марксу удалось рационально разрешить и тайну товарного фетишизма. В состав конкретности товарно-капиталистического мира входят лишь те объективные формы движения, которые этот мир не только предполагает в качестве предпосылок, но и сам же воспроизводит как свой специфический продукт, полагает как свое следствие.