Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении

Именно в такое нелепое положение попал Рикардо, когда он попытался вывести теоретические определения прибыли, исходя из закона стоимости, когда он попытался непосредственно подвести прибыль под закон стоимости.

Сам Рикардо, правда, этого "противоречия" не заметил, хотя сам же его и выявил. Но это сразу же заметили враги трудовой теории стоимости, в частности небезызвестный Мальтус.

Известно, сколько стараний затратили сторонники и последователи Давида Рикардо, чтобы доказать недоказуемое -- чтобы доказать, что этого "противоречия" на самом деле в системе Рикардо нет, а если и есть, то получается только вследствие нечеткости выражений учителя, вследствие неотработанности его терминологии и т.д., а поэтому может и должно быть устранено чисто формальными средствами -- путем изменения названий, уточнения определений, выражений и т.д. и т.п.

Но как раз эти понятия и положили начало процессу разложения школы Рикардо -- процессу фактического отказа от принципов трудовой теории стоимости, при формальном согласии с ними. Ведь именно потому, что "логическое" противоречие между всеобщим законом стоимости и законом средней нормы прибыли, это вполне реальное противоречие, выявленное теорией Рикардо, все попытки представить его как несуществующее, как продукт нечеткости выражений и неточности определений, и не могли привести ни к чему иному, кроме фактического отказа от самого существа теории, от основного ее рационального зерна.

Первым и основным признаком "разложения" теории Рикардо и является фактический отказ от стремления развить всю систему экономических категорий из одного-единственного всеобщего принципа, из определения стоимости количеством рабочего времени, из представления о труде, создающем товары, как о реальной "субстанции" и источнике всех остальных форм "богатства".

Одновременно развитие теории после Рикардо прямо и непосредственно приводило к необходимости уяснить диалектику в отношении "всеобщего" закона -- к развитым формам его осуществления, к "особенному". Теория Рикардо в ее развитии прямо привела к проблеме противоречия в самой сущности определения предмета теоретического исследования. Ни сам Рикардо, ни один из его правоверных последователей, как известно, так и не смог справиться с трудностями, в которых обнаруживалась перед мышлением реальная диалектика действительности. Мышление оставалось по существу метафизическим и, естественно, не могло выразить диалектику в понятии, не отказываясь от своих фундаментальных логических представлений, в том числе и от метафизического понимания проблемы отношения абстрактного к конкретному, всеобщего -- к особенному и единичному.

Неумение и нежелание сознательно выразить в понятии противоречие, диалектику вещей, обнаруживалось для мышления в виде "нелепых", "логических" противоречий внутри теории. Метафизика же вообще знает только один способ разрешения "логических" противоречий: их устранение из мышления, истолкование противоречий как продукта нечеткости выражений, определений и т.п. -- как чисто субъективного "зла"...

Несмотря на стихийно правильные способы подхода к фактам и к процессу их теоретического выражения, Рикардо сознательно остается всецело на позициях метафизического метода мышления.

"Дедукция" у него по-прежнему остается лишь таким способом развития понятий, который позволяет в особенном явлении усмотреть только то, что уже заключалось в "большой посылке", в исходном всеобщем понятии и его определениях, а индукция тем самым сохраняет односторонне-эмпирический характер. Она не дает ему возможности абстрактно выделить именно те черты явлений, которые им принадлежат с необходимостью, а не привнесены в них влиянием внешних обстоятельств, которые могут быть и совсем иными. Такая односторонне-эмпирическая индукция не дает ему возможности образовать теоретическую абстракцию, выражающую явление в его "чистом виде", в его имманентном содержании.

"Дедукция" и "индукция", "анализ" и "синтез", всеобщее понятие и понятие, выражающее особенность явления, -- все эти вещи в руках Рикардо остаются по-прежнему метафизическими противоположностями, которые ему никак не удается связать друг с другом.

Задача дедукции постоянно встает у него в полнейшее противоречие с задачей индуктивного обобщения фактов, аналитические абстракции он никак не может свести в систему, то есть "синтезировать", не упираясь тотчас же в "логическое противоречие", всеобщее понятие (стоимость) оказывается в его системе в отношении взаимоисключающего противоречия с особенным понятием (прибыль) и т.д. и т.п. Все эти внутренние трещины и приводят в итоге, под ударами врагов, к полному распаду, к разложению трудовой теории стоимости, к бессистемной компиляции, которая может кичиться лишь своей эмпирической полнотой при полнейшем отсутстивии теоретического понимания действительной конкретности.

Современная Давиду Рикардо философия и логика не давали и не могли дать ему никаких правильных указаний насчет выхода из всех этих трудностей.