Диалектика и атеизм: две сути несовместны

Именно эта инстинктивно обусловленная алгоритмика стадно-стайного поведения отсекает волю ребёнка от управления своим поведением и обстоятельствами либо извращает её. Большинством взрослых, а тем более большинством детей, эта алгоритмика и её инстинктивная обусловленность не осознаются, вследствие чего она принадлежит исключительно бессознательным уровням их психики. Поэтомупочти все обращения к уровню сознания в психике ребёнка: запреты, угрозы[363], рассуждения о том, почему нельзя делать того или другого, попытки организовать выход энергии детей в русле какого-нибудь безопасного, но неинтересного для них занятия, домашние и школьные репрессии (от лишения чего-то вожделенного до беспощадной родительской порки), — оказываются бесполезными.

Более того, угрозы, направленные на предупреждение беды, большей частью вредны потому, что даже если они не провоцируют ребёнка на то, чтобы он преступил через запрет, утверждаясь в своеволии и тем самым доказывая себе и взрослым, что он уже не малыш, то подталкивают ребёнка ко лжи и скрытности. Последнее,во-первых, не способствует ладу в семье, а во-вто­рых, сулит ребёнку в будущем проблемы, обусловленные вырабатывающейся у него привычкой лгать, когда того якобы «тре­бу­ют обстоятельства», поскольку результаты его лжи будут так или иначе возвращаться к нему и его близким по цепям обратных связей в качестве «ответной» информации[364]. Но и тогда, когда ребёнок до лжи словом, недосказанностями и молчанием не доходит, то угрозы (в особенности угрозы, возымевшие своё действие) и репрессии (иногда даже однократно применённые) пресекают и подавляют выработку ребёнком волевых качеств. И это, как следствие, ухудшает его возможности обрести человечный строй психики и решить задачи программ «макси­мум» и «мини­мум», предложенные ему в судьбе Богом.

Единственно эффективное средство уберечь ребёнка от тяжелых несчастий в возрасте игр с опасностями в собственную храбрость, т.е. уберечь ребёнка от него самого и от таких же как он личностно не сформировавшихся его сверстников — помочь освободиться от власти алгоритмики стадно-стайного поведения, обслуживающей в этом возрасте становление алгоритмики реакции «напасть самому на опасность» инстинкта самосохранения и выявляющей лидера стаи-стада в будущей взрослой жизни, что уместно для жизни животного, но не человека.

Но для того, чтобы помочь ребёнку, необходимо, чтобы взрослые понимали, что они имеют дело не с волей ребёнка, выражающей его осознание и понимание происходящего, которая ещё только формируется, а с алгоритмикой бессознательных уровней его психики, замкнутой на коллективную психику, которая включает в себя родовые эгрегоры самого ребёнка; какие-то объемлющие их эгрегоры, поддерживаемые обществом в целом; а также и те мелкие эгрегоры, которые каждый раз совместно со сверстниками порождает сам ребёнок в ходе их игр, включая и игры с опасностями.

Также необходимо понимать, что предпосылки к тому, чтобы ребёнок благополучно преодолел возраст игр с опасностями в собственную храбрость, создаются в предшествующие этапы его личностного развития — в более раннем детстве. И если в раннем детстве имели место какие-то сбои в прохождении этапов личностного становления, то в возрасте игр с опасностью необходимо помочь ребёнку восполнить то, что было упущено в прошлом; о чём говорилось ранее в этом подразделе: навыки произвольной настройки алгоритмики физиологии организма на эффективное чувствование и сопереживание, мышление и психическую в целом деятельность; формирование скелетной основы нравственности на мировоззренческо-богословской проблематике; правильное взаимодействие Различения от Бога, внимания самого человека, и интеллекта, как внутренний источник осознанно осмысленной жизни человека в религии Бога, который есть.