Диалектика мира

Язвы капитализма оказываются далеко не лучшими приобретениями исторического материализама, при всем уважении к его классическим создателям. Но при этом прослеживается яркое "раздувание" его величества капитала с якобы антагонистическими противоречиями между трудом и присвоением его результатов. Подобное видится в случае коррупции или войн. Почему-то международное сообщество разрешает экономике становиться во главе политике. А не регулирует это вплоть до наоборот, когда политика определяет все, в том числе экономику, экологию, нравственные устои цивилизации и ее ценностные доминанты.

Коренное отличие коррупции от войны можно представить в ходе прослеживания диалектической связи частного и общего. Если в случае коррупции экономический факториал преобладает над политической конъюнктурой и политикой в целом, то для войны оказывается фактом обратное: политический успех дискурса подавляет экономический нарратив. Так коррупция оказывается частным отвращением от мира, а война – общей ее коррекцией в сторону отрицания. Причем подобное происходит в одинаковых условиях производства. Оказывается без существенной мировой разницы: капитализм это, социализм или еще какой-нибудь способ производства и социальной или социетальной организации.

Исходя из этого можно сделать важный вывод: вопрос, что лучше: коррупция или война вообще лишен смысла. Истина как процесс развития должного, вряд ли сможет далеко отойти от суждения о том. что весь крупный капитал был приобретен нечестным путем. Однако понятие чести и праведности чужды и диаметрально противоположны по отношению к материальному интересу, на котором завязаны все отчуждения субъективного от процесса мира и мироздания в целом. Тем более, что этот капитал захвачен некими лицами, якобы, на вполне законных основания.

Однако это есть коррупционный капитал как олицетворение существования нечто такого, что не укладывается в понятия человеческой морали и чести. Поскольку сами законы определенного государства позволили "ухватить" жирный кусок от государственного (читай: народного) пирога. Это ли не сращение криминала и властных структур? Тогда можно смело заводить разговор о так называемом "военном капитале", который по сути есть капитал государственный, о котором умалчивали классики исторического материализма. Необходимо говорить при этом о его диалектической связи с коррупционным капиталом.

В итоге получается, что связь между ними может осуществлять лишь нечто бездуховное. А сама духовная сфера будет оставаться в лице народных глубин – этом хранителе чести человека и совести общечеловеческих ценностей. Кроме того необходимо отметить, что коррупционный капитал во главе с его олигархической верхушкой паразитического финансового капитала несет центробежное ускорение по направлению к нивелированию государственности. Капитал военный, государственный имеет тенденцию к сохранению государственности. Так что должной диалектической целостности между ними не может быть в принципе. Не это ли обуславливает то. что мир сообщество не берет?

Эти две системы капитала внесли немалый вклад в раздор между людьми и их социальной организацией. Что несомненно отразилось на международных отношениях и аффектации связи между самоорганизациями. При этом становится очевидным немаловажный парадоксального характера вывод: война ближе к миру. чем коррупция. Этим может быть подтверждено уверение в наличие в войне компенсационного пассионария против коррупции и разгула кризисных статей. Однако сам результат показывает явную их недостаточность, чтобы устремиться для поддержания целостности с миром и созиданием.

Поэтому крайне важно задействование сил со стороны международного сообщества с целью уравновешивания капитальных аппетитов относительно категорического императива И. Канта. Цель одна: сообщество должно быть взято миром в сосуществование. Тем более, что духовный капитал пр этом должен участвовать в разборках коррупции и войны. Которые стоят друг друга, но не стоят мира на Земле, будучи субъективистским рукотворным созданием помимо воли народных масс. Война идет к человеку, коррупция – от человека и мира.

Мир не берет нас в том случае, когда мировое сообщество пытается бороться с дискретными проявлениями зла. Например, в лице коррупции и войн, которые уводят сообщество в бесконечность неразумных страстей. Так на фоне основных бед по вине неразумия человечества проявляются новые язвы типа терроризма, наркомании и прочих отчуждений и самоотчуждений от мира и созидания в ущерб самим себе. Причем катастрофичность "типа "песчаной горы" из теории катастроф слагается из мелочей. Потому "мир мир не берет", что люди своей мелочностью обуславливают это. Сообщество глядит на человека с небес надгосударственных структур, которые заняты другими интересами. По крайней мере не вопросами мира и созидания.