Диалектика Переходного Периода Из Ниоткуда В Никуда

– Да все что хочешь. Например, ребенок растет бандитом, потому что окно его комнаты выходит на афишу кинотеатра, где постоянно всякие гангстеры с пистолетами. Или девочка становится стриптизершей, потому что в серванте стоит статуэтка голой балеринки, на которую она смотрит с рождения, и так далее. Вот, значит, и у Сракандаева тоже где-то есть такой гипногештальт, из-за чего он… Ну ты понял. Но что это такое, никто пока не догадался. Пробовали его гипнотизировать…

Простислав замолчал и покачал головой, словно борясь с каким-то мучительным воспоминанием.

– Ну? – спросил Степа.

– Баранки гну. Он сам так всех загипнотизировал, что вспомнить стыдно. Стали дальше думать. Обыскали дачу, квартиру – думали, может, у него там где ослик деревянный с детства остался. Ничего не нашли. Загадка. А че тебе-то за интерес?

– Он мой партнер по бизнесу, – сказал Степа. – Надо же знать, с кем вместе рискуешь.

– Насчет бизнеса можешь не волноваться, – сказал Простислав. – Тут осел не ошибется. Смотри только, чтоб тебя самого не кинул, – он ушлый. Это я не в смысле ушей, хе-хе…

Разговор с Простиславом запал Степе в душу.

«Вот оно что, – думал он по дороге в банк. – Выходит, „43“ – это мой гипногештальт. Ну, нашел. А дальше что? Что мне делать, когда я это понял? Я ведь вроде понял? Или не понял? Вот это как раз ясно не до конца… Надо уточнить у Простислава».

На работе уже никого не было. Степа вошел в кабинет и включил свет. Глаза остановились на плакате «Так Надо!» над рабочим столом, и он подумал, что восклицательный знак может сбивать всю настройку, превращая «34» в «35», и его стоило бы заклеить полоской белой бумаги.

На столе накопилась целая кипа бумаг. Степа обреченно вздохнул.

«Завтра с утра посмотрю, – подумал он, – Нет, завтра у нас это самое… Тогда в понедельник».

На вершине бумажной горы лежал сложенный вдвое розовый лист. Степа узнал письмо Сракандаева, которое велел отдать курьеру.

«Чего они, забыли, что ли?» – подумал он и взял его в руки. Оказалось, что оно успело побывать в «Дельта-кредите» и вернуться назад – под его ответом было написано:

COOL-COOL-COOL!!![38]

Снизу была подрисована ослиная морда, широко улыбающаяся, с зажмуренными от счастья глазами и какими-то веселыми звездами, летающими вокруг по неровной орбите. В ослиной морде ясно читалось «43» – немного стилизованную четверку давали челюсти, а тройку – уши.

43

Господин Чжоу И должен был сидеть в последней комнате по коридору, это Степа знал твердо. Проблема заключалась в том, что последних комнат было две – справа и слева. Их симметрично расположенные двери упирались прямо в тупиковую стену, на которой был нарисован алтарь с седобородым духом-покровителем, державшим в одной руке персик вечной жизни, а в другой – бумажный свиток, исписанный мелкими иероглифами. По бокам от духа-покровителя летели по небу бессмертные даосы на белых журавлях. Изображение было очень старым, но сохранилось хорошо.

Над верхней границей алтаря остался еще более древний слой, на котором синела выцветшая надпись, сделанная головастиковым письмом. Степа заметил, что понимает не только значение каждого из знаков, но и общий смысл фразы. Больше того, он знал ее происхождение. Это было даосское изречение-врата для вступления на Путь. Иероглифы означали:

«Лучше журавль в небе, чем … в …».

Два последних иероглифа стерлись, но все было ясно и без них. Степа вообще-то уже начинал догадываться об этом и без древних даосов. Но размышлять на эту тему не было времени – надо было понять, в какую из комнат идти, правую или левую. Выбирать следовало быстро, потому что из-за угла уже слышались ленивые разговоры, смех, военные песни Эминема, звуки торопливого совокупления, гудки машин и лай собак – словом, обычный шум погони. Наконец в одной из строк на свитке духа-покровителя обнаружилось число «34», а рядом – указывающая вправо стрелка.

Господин Чжоу И сидел на полу в центре комнаты. На его лице была белая венецианская маска. Это Степа объяснил тем, что между Китаем и Венецией существуют торговые связи – венецианцы меняют маски на шелк. Догадку подтверждал наряд господина Чжоу И – он был в черном блестящем шелке, а его грудь украшал расшитый яркими узорами квадрат. Еще у него был красный шарик на шапке. Перед ним стояли тушечница и кисть. Справа лежал короткий меч с желтой кисточкой, привязанной к рукояти.

– Здравствуйте, господин Чжоу И, – сказал Степа.

Маска поглядела на Степу овальными дырочками глаз, и китаец хлопнул в ладоши. Подумав, Степа тоже хлопнул в ладоши и улыбнулся.

В руках китайца появился лист бумаги, который он положил на пол перед собой. Затем он наклонился вперед и стал мелко трясти головой. Стало слышно металлическое дребезжание. Степа понял, в чем дело. Три монеты, с помощью которых производилось гадание, были у китайца прямо в черепе. Остановившись, господин Чжоу И взял в руки кисть и провел ею по листу.