Диалектика природы и естествознания

В частности, сопоставление таких форм, как шимпанзе, синантропы, ранние неандертальцы, палеоантропы из пещеры Схул, люди эпохи позднего палеолита и современный человек, по комплексу измерительных признаков черепа показывает наличие довольно существенных особенностей в скорости эволюции отделов головного мозга[299]. К аналогичным выводам приводит и анализ темпов эволюции отдельных систем органов[300]. Известно, что у ранних гоминид, предшественников архантропов, наиболее интенсивно эволюционировала группа органов, связанных с прямохождением. Эволюция же древнейших людей и палеоантропов характеризуется значительным возрастанием скорости увеличения объема мозга. При переходе от палеоантропов к неоантропу ускоряется процесс различных перестроек лицевого отдела черепа. По направленности и скорости изменений отдельных анатомо-морфологических структур наблюдается отчетливая дифференциация эволюции гоминид на ряд параллельных линий. Отдельные структуры физического типа гоминид подвергались более сильным влияниям естественного отбора. Поэтому, по словам Э. Майра, «каждый эволюционирующий тип представляет собой мозаику примитивных и прогрессивных признаков, неспециализированных и специализированных черт»[301].

Сходные тенденции выявляются и при изучении закономерностей развития орудий труда в антропогенезе. В настоящее время установлено, что наряду с многообразием орудийного инвентаря древних палеолитических культур в пределах каждой из них существовали синхронные локальные зоны. Эти зоны могут быть охарактеризованы рядом специфических черт. Сюда следует отнести прежде всего отношение к подбору материалов и способу изготовления из них орудий труда. Существенные различия в характере их изготовления имеют место уже между отдельными территориями нижнего палеолита. По соотношению прогрессивных и консервативных признаков орудия труда палеолита обнаруживают географическую и историческую дифференциацию[302].

Эти данные позволили сделать вывод, что эволюция гоминид характеризуется не только определенной последовательностью стадий, но и наличием многих направлений развития. В частности, в эволюции неандертальцев предложено различать два направления, представленные генерализованными и специализированными (классическими, западноевропейскими) формами[303].

В современной научной литературе реальность этих форм общепризнана. Более того, если не допускается возможность трансформации и генерализованных (прогрессивных) и специализированных (консервативных) неандертальцев в Homo sapiens, то доказывается необходимость существования третьего направления в эволюция палеоантропов — гоминид и разумного типа[304]. Не вдаваясь в анализ специальной темы о значении неандертальской фазы в становлении человека, следует подчеркнуть принципиальную важность выяснения причин дивергенции палеоантропов для понимания характера действия специфических законов антропогенеза.

Иногда происхождение генерализованных и специализированных форм гоминид связывается с влиянием внешних факторов (географических, климатических), а их дивергенция в антропогенезе объясняется неравномерностью темпов эволюции этих факторов[305]. Сведение качественных различий между направлениями развития в антропогенезе к количественным позволяет сделать вывод, что анатомо-морфологическая специализация препятствовала превращению неандертальцев в Homo sapiens. Их эволюция была лишь замедлена, в связи с чем гоминиды, населяющие более благоприятные географические зоны, приобрели преимущества в темпах прогресса. Таким образом, здесь происхождение существенных анатомо-морфологических и культурно-исторических различий между специализированными и генерализованными формами гоминид не ставится в связь с изменениями внутренних механизмов антропогенеза, что ведет к отрицанию многообразия типов взаимодействия биологических и социальных факторов в детерминации развития гоминид и, следовательно, затрудняет каузальное объяснение фактов существования специфических стадий, путей и направлений эволюции в антропогенезе. Сведения об ареалах расселения классических неандертальцев и сходных с ними форм (Западная Европа, Крым, Палестина, Северная и Южная Африка), а также успехи в анализе прогресса живой природы способствовали утверждению взглядов об определяющей роли внутренних факторов эволюции в антропогенезе.