Диалектика природы и естествознания

Вопрос о взаимосвязи диалектики и естествознания был решен еще К. Марксом, Ф. Энгельсом и В. И. Лениным. В противоположность идеалистам, стремящимся доказать независимость форм общественного сознания, в частности философии и науки, друг от друга, они показали, что в процессе исторического прогресса диалектика и естествознание развиваются в неразрывной взаимосвязи: естествознание влияет на развитие философии, а философия влияет на прогресс естествознания.

При этом влияние философии зависит от ее характера — материалистическая философия, как правило, способствует развитию науки, а идеалистическая, напротив, тормозит ее. В естествознании философские и естественнонаучные идеи и утверждения переплетаются сейчас настолько тесно, что их нередко трудно отделить друг от друга. Об этом свидетельствуют работы крупнейших естествоиспытателей нашего века. Развитие философии всегда шло рука об руку с развитием других наук, зависело от их успехов, страдало от их несовершенства. Философия, которая утрачивала связь с естествознанием, неизбежно вырождалась в схоластику, а естествознание без философии скатывалось к вульгарному эмпиризму.

Связь философии с другими науками необходима и плодотворна не только для этих наук, но и для философии. Крупные научные открытия всегда имели существенное философское значение. Как известно, открытие закона сохранения и превращения энергии, создание клеточной теории, эволюционная теория Дарвина содействовали выработке диалектико-материалистического мировоззрения. Естествознание оказало неоценимую помощь в развитии материалистической философии, в частности и тем, что наносило удары по религиозным догмам. Наиболее прочное основание философских систем всегда составляли данные конкретных наук, ибо философ не может не считаться с теми идеями, которые вытекают из научных открытий.

Бурное развитие современного естествознания приводит к конкретизации и обогащению отдельных категорий и законов диалектики. Так, за последние полвека под влиянием открытий в естествознании значительно обогатилось содержание категорий пространства и времени, закономерности и причинности, случайности и необходимости. Нет сомнений в том, что наиболее крупные открытия в естествознании приведут к дальнейшему углублению понимания философских законов и категорий. Огромное воздействие на развитие диалектики, ее категорий и принципов оказывают научные революции — периоды коренной ломки понятий науки, ибо ее категории представляют собой итог, вывод истории познания мира. Так, в результате революции в естествознании обогащаются важнейшие категории и принципы диалектического материализма, начиная с категории материи и принципа материального единства мира. Насколько важно это для борьбы против натиска буржуазных идей, блестяще показал В. И. Ленин, давший анализ революции в физике, ее причин, сущности, последствий, ее философского смысла и значения. Революционное развитие физической науки, как и других отраслей естествознания, на протяжении XX в. подвергало испытанию на прочность как суждения и оценки отдельных исследователей, так и целые направления научной мысли. В равной мере это касается и философских проблем современной науки вообще.

Из многих философских концепций, претендовавших на роль философии естествознания XX в., только одна выдержала эту проверку и доказала свою плодотворность как мировоззрение и методология революционно изменяющегося естествознания — это философия диалектического материализма[4]. Связь марксистско-ленинской философии с естественными науками носит не случайный, а объективно необходимый, закономерный характер.

Единство философии и естественных наук имеет и социальную основу. Каждый ученый, в какой бы области науки он ни трудился, является не только научным работником, но и представителем определенной социальной группы. На его взгляды постоянно оказывает влияние социальная среда, мировоззрение, основу которого составляет философия. Ученый может отказаться от той или иной конкретной формы философии, но не может отказаться от философии вообще. В этом смысл слов Ф. Энгельса о том, что, «какую бы позу ни принимали естествоиспытатели, над ними властвует философия»[5].