Диалоги

Неизвестный. И вот — монах. Что общего у него с этим светлым образом евангельской любви? Начнем с одежды. Разве Христос облечен был в траур, а не в светлый хитон? Разве носил он черный клобук и черную мантию, напоминающую крылья черной птицы? Пойдем дальше. Что за дело монаху до избитых, израненных, измученных людей, когда он бежит в пустыню ото всех — и от счастливых, и от несчастных? Как он может душу свою положить «за други своя», когда сидит по нескольку дней в затворе или стоит на столпе, занимаясь самоспасением. Христос простил женщину. Он поставил женщину в пример фарисею. Женщина слезами своими омывала ему ноги, и волосами своими отирала их. Он возвеличил ее. Для монаха в ней — смертоносный яд. Он проклинает ее. Бежит, как от моровой язвы. Христианство — это любовь, всех согревающее тепло, радость, свет. Монашество — это самоспасение, холод, постоянные слезы, прочный суровый затвор, подземная пещера — без света, без воздуха, без радости. Христианство — это религия свободного человека. Ибо где Дух Господень — там и свобода. Монашество — это рабство. Монашество — все по букве, по Уставу, по-внешнему. Христос не гнушался «пировать» с мытарями и грешниками. А монах не пьет и не ест и, несмотря на свои приниженные поклоны, в душе горделиво считает всех зараженными грешниками и бежит мира как зачумленного. Христианство говорит о святости тела, которое — храм Духа Святого, а монашество все проникнуто ненавистью к этому «храму», оно ненавидит и всю земную жизнь, проклинает ее и считает за счастье скорее из нее уйти. «Всегда радуйтесь», — говорит Апостол. «Всегда будь печален», — говорит Египетский подвижник авва Исайя.

Что же общего между этим черным, суровым, ненавидящим жизнь монашеством и исполненным любви и радости Евангельским Христианством?

Духовник. Какое страшное недоразумение… Сколько неправды в твоих словах… А ведь не заглянув глубоко и в Евангельское учение, и в монашество — может показаться, что и в самом деле ты прав.

Неизвестный. Неужели же я неправ? Неужели все это только недоразумение?

Духовник. Конечно, неправ. Монашество — это несокрушимая твердыня христианства. Это самая высокая ступень достигнутого совершенства. Это лестница, по которой люди восходили и восходят к Богу. Это самый прямой, хотя и самый трудный путь истинной христианской жизни.

Неизвестный. Так неужели ты можешь представить себе Христа в монашеском клобуке?

Духовник. Нет.

Неизвестный. Так я ничего не понимаю…

Духовник. Потому что не понимаешь сущности монашества.

Неизвестный. Возможно. Я и прошу тебя разъяснить мне это.

Духовник. Ты совершенно верно охарактеризовал идеал христианского совершенства. Но подумал ли ты о том, какие препятствия на пути к этому совершенству, не указаны ли они в слове Божием? И не указано ли, что борьба с ними — необходимое условие нашего спасения?

Неизвестный. Мне кажется, что препятствия не имеют отношения к вопросу о положительном содержании нравственного идеала.

Духовник. Да. Но они имеют отношение к вопросу о сущности монашества.

Неизвестный. Мне это непонятно.

Духовник. Монашество — это отречение от мира и отречение от своей воли, борьба со страстями. Рассмотрим все это подробно и увидим тогда, искажает ли монашество христианское учение.

Неизвестный. Да. Я попрошу тебя как можно подробнее рассмотреть это. Возможно, что здесь я найду ответ и на последний вопрос, о котором упомянул в прошлый раз.

Духовник. Каково отношение христианства к миру и к мирским привязанностям? «Горе миру от соблазнов…», — сказал Господь (Мф. 18, 7). И взаимоотношение «мира» с христианством раскрыл в следующих словах: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15, 19).

В посланиях Апостольских отношение к миру устанавливается совершенно определенно: «Не любите мира, ни того, что в мире, кто любит мир, в том нет любви Отчей», — говорит Ал. Иоанн (1 Ин. 2, 15). И в другом месте: «Весь мир лежит во зле» (1 Ин. 5, 19).

У Ап. Иакова говорится: «…не знаете ли, что дружба с миром есть вражда против Бога? Итак, кто хочет быть другом миру, тот становится врагом Богу» (Иак. 4, 4). «…Вы со Христом умерли для стихий мира», — говорит Ап. Павел (Кол. 2, 20). Мирские привязанности — это «соблазн», который должен преодолевать человек. За Спасителем шло множество народа, и Он, обратившись к ним, сказал: «…если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником…» (Лк. 14, 16). И в другом месте Он подтвердил это в общей форме: «…всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником» (Лк. 14, 33).