Диалоги

Все это уже было. В свое время Боб Спайро в Лондонском университете исследовал пути распространения фашизма в Германии и составил интереснейшую карту. Эти пути абсолютно точно совпали с путями миграции еврейских беженцев от погромов из Российской империи после 1880 года. Волна ксенофобии пошла по тем маршрутам, по которым шли люди с другой культурой, другим языком, и столкнулась с германским политическим антисемитизмом того времени, когда была официальная антисемитская партия. То есть евреи вышли из гетто, оказались на рынке труда и начали жениться на нееврейских девушках, и в результате возникло много чего. Включая великого музыканта и композитора Вагнера с его фанатичным антисемитизмом, который весьма способствовал распространению этого движения.

Либеральным ответом в духе мантры кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно» тут не отделаешься. Европа стоит на пороге абсолютно радикальных изменений, связанных с историческим процессом. Идея о том, что вот мы сейчас распределим всех этих беженцев, не важно, сто тысяч их или миллион, – неудачная. Объективное изменение демографической обстановки в Африке приведет к тому, что, судя по прогнозам, к 2050 году население Черного континента прирастет миллиарда эдак на полтора. Этих людей некуда будет девать и нечем кормить. А в 2100 году, похоже, до трети человечества будет жить в африканских странах, которые и без того разваливаются.

Очень интересно читать, что писала британская послевоенная экспертиза о будущем мировых экономик. Какие блестящие были прогнозы по Кении, по Уганде! Земля, вода, климат, плодородие – все у них есть. А по Японии прогнозы были катастрофические. Она же была полностью разгромлена в войну. То же самое с Кореей. Израиля вообще не было на карте, как и Сингапура. Не было в прогнозах Лондонской школы экономики и прочих университетов таких экономических территорий. А что получилось в итоге?

Сегодня ситуация ухудшается. И в той же Африке ухудшается необратимо. Ничего не сделаешь с этой демографией. Это называется великое переселение народов. И переселяются они в Европу. В Америку не доплывешь. В России пособия не платят. И арабы из той же Сирии идут через Мурманскую область в Норвегию, на норвежскую социалку. Где гарантии, что Европа устоит перед этим потоком и он ее не сметет?

Яков Кедми: Вопрос эмиграции решается только в стране исхода. И если в стране исхода не будет наведен порядок и не будут созданы условия для нормального существования – эмиграция будет продолжаться. До последнего времени способности Европы и вообще цивилизованного, как говорят, мира помочь развитию Африки прошли с ограниченным успехом.

Евгений Сатановский: Точнее будет сказать, с безграничным неуспехом.

Яков Кедми: Сравнительно неплохая ситуация с другими африканскими странами – в Южной Африке. Но там была своя история, и в этом случае надо обвинять колониальный режим Южно-Африканской Республики, а не Европу. В Южную Африку сейчас тоже направлен колоссальный поток мигрантов – миллионы людей. Это логично, потому что африканцам легче идти в Южную Африку, чем на север.

Евгений Сатановский: И этот процесс сопровождается тяжелейшими погромами, захватами зданий и тому подобными инцидентами.

Яков Кедми: Все это приводит к большим социальным изменениям. А социальные изменения, как мы знаем, могут привести к политическим изменениям. Проблемы, которые мы сегодня видим на Ближнем Востоке и которые идут с Ближнего Востока, – это прелюдия к проблемам, которые могут прийти с африканского континента. И по количеству, и по качеству. Особенно если там дадут разгуляться тем или иным религиозным агрессивным идеологиям и терроризму на базе религиозного фанатизма.

Ну а если мы вернемся опять-таки к беженцам и к Африке, то ситуация очень сложная. Пока она еще контролируется в тех государствах, режимы которых не уничтожили и не попытались уничтожить. Причем не важно, авторитарные они или нет. Самое главное – что там есть власть. Турция, Иран, Пакистан – пока там существует власть, они не опасны. Опасность возникнет, если там появится угроза власти. Как и в любой другой стране. Вот что показала нам ситуация на Ближнем Востоке.

Плохая, но устойчивая власть лучше безвластия. Потому что тогда начинается катастрофа, последствия и результаты которой трудно предугадать. Пятнадцать миллионов беженцев с Ближнего Востока, не говоря уж об Африке, – это пятнадцать миллионов людей, которые не живут в своих домах и ищут, где жить. Часть из них сейчас двинулась в Европу. Дальше будет хуже. Потому что эти явления будут распространяться все шире и шире. И если и когда, не дай бог, перестанет существовать Ирак де-факто и де-юре и начнутся те же самые процессы в Саудовской Аравии и в Иордании, – все будет еще веселей.