Диалоги (май 2003 г.)

Сейчас речь идёт не о поиске внеземных цивилизаций, хотя на него тратятся большие средства. Я недавно прочитал, что американцы ежегодно тратят примерно 50 миллионов долларов на построение новых инструментов по проведению соответствующих поисковых наблюдений. Там изучается химия и прослушиваются ближайшие звёзды. Но проблема стоит более широко, не обнаружив внеземные цивилизации, мы должны задуматься о судьбе собственной цивилизации. Что мы можем сделать для этого? Тут фактически речь идёт вот о чём. Каждый из нас знает, что мы смертны. И вопрос лишь только в том, что здоровым образом жизни можно жизнь продлить.

В.Л. У вас сок есть, Александр Васильевич.

А.Г. Я вижу, что вы всё-таки пессимистичны.

В.Л. Будет ли у нас оптимистическое какое-то зерно?

А.Г. У меня есть вопрос. Мне кажется, что те предложения, намёк на которые я услышал от вас – использовать науку, достижения цивилизации, её технологии в разрешении этой проблемы – вероятно, мы не первые, кто до этого додумался. Но великое молчание или отсутствие космических чудес доказывает, скорее всего, что этот путь или любой другой путь, который выберет цивилизация, добравшись до состояния этого муравейника, в котором любое событие, будь оно положительным или отрицательным для популяции, распространяется практически мгновенно, так вот, любой путь обойти это положение не может. Может быть, дело в отказе от цивилизационного развития? Может быть, дело в возрождении других отношений – в откате назад?

В.Л. Это, конечно, вопрос. Александр Васильевич указал на одну из причин – это возможный отказ от конкурентности и многополюсности не в политическом смысле, а в смысле эволюционного развития. У меня-то как-то лет 15 назад промелькнула другая идея. Она немножко философская и немножко крайняя, и это идея, принадлежащая учёному. То есть, кто чем занимается, тот то и защищает. Для чего разум возник? И, собственно, что отличает человека от любого другого животного – стремление познать. Сейчас основную функцию разума – познать окружающий мир – выполняет наука. В качестве возможного универсального ответа на вопрос: «Почему разум чахнет или погибает?» – может быть исчерпание этой функции. Смотрите, мир, гигантский мир, который прожил миллиарды лет, был познан за несколько сот лет.

А.Г. Тут я поспорю. Что значит «познан»?

В.Л. Познан в том смысле, что тех знаний, которые мы сейчас имеем, достаточно для того, чтобы, вообще говоря, даже управлять этим миром. Нужно просто время для технического воплощения, а идейно, мысленно мы это всё понимаем. Может быть, это произойдёт не через 10 лет, может быть, через сто, это не важно. Я понимаю, что это только одна из гипотез. Мне как раз сейчас больше даже нравится идея стремления к самоорганизации, новая Вавилонская башня, грубо говоря. То, что сейчас строится, это новая Вавилонская башня, которую Господь Бог разрушил не случайно. И создал многообразие народов для того, чтобы…

А.Г. Тут я и начал говорить о рассеянии. Не о дальнейшем возведении этой башни и укреплении её фундамента, а о рассеянии.

А.Т. Может быть, в этом варианте выхода на самом деле и нет, поскольку, оставив мир конкурентным, мы рискуем столкнуться с тем, что возможности отдельных людей, возможности, скажем, террористических групп чрезвычайно возрастут. И если, скажем, в каменном веке террорист что мог сделать с каменным топором? Сейчас террорист не сегодня-завтра получит в своё распоряжение водородную бомбу.

В.Л. Понятно, что у нас две альтернативы – либо спокойный хороший мир с известным пессимистическим концом, либо такой немножко страшненький мир с некими опасностями – вероятностно выживающий мир. Но вероятность выживания остаётся.

А.Г. Иными словами – совершенство губит. Не надо добиваться совершенства.

В.Л. Старая добрая истина.

А.Т. Я вижу здесь, с одной стороны – тупик единства цивилизации, ввиду отсутствия возможности естественного отбора. С другой – тупик сохранения конкурентной среды, ввиду чрезмерно большой энерговооружённости отдельных людей и групп. Не исключено, что это ставит некий предел на развитии цивилизаций, достигая которого они деградируют. Может быть, такие явления происходят волнообразно несколько раз. Но, насколько я понимаю, современная палеонтология таких возможностей на Земле пока не допускает. То есть в целом, мне кажется наиболее вероятным вариант…

В.Л. Некая, как говорят математики, эргодичность. То есть когда мы говорим об отсутствии цивилизации в прошлом, это всё равно что говорить об отсутствии космических чудес сейчас, потому что мы смотрим на Вселенную и видим наше прошлое. Чем дальше мы смотрим, тем более, так сказать, ранние моменты мы видим.