Диалоги о музыкальной педагогике

В.: Если художественный успех музыканта очевиден, то таким же образом нам должно быть доступно наблюдение за тем эффектом, который оказывает любовь. Ведь многое же существует в музыке без любви...

О.: Да нет же! В философии это уже давно проработано. Любовь есть онтологическое доказательство существования человека!

В.: Как это понимать?

О.: Если у вас нет любви к ученику, то нет и этого ученика как такового. Нет музыканта, имеющего перспективу как художника; нет надежды на новую генерацию талантов, плодотворно преломляющих великую исполнительскую традицию; нет человека, способного новые эмоциональные переживания гармонично ввести в давно созданные шедевры, и тому подобное — ничего этого нет и быть не может. Но есть антропологический человек с паспортными данными, обучающийся на специалиста по фортепиано или трубе.

В.: В конце концов мы перепутаем музыку с жизнью, искусство с реальностью, образ с его причиною, если будем переносить реальные человеческие чувства на деятельность, на работу, пусть даже творческую. Конечно, человек практически не живет без опыта любви. Даже последний преступник кого-то любит, как правило, своего ребенка, пусть даже не всегда, а на том этапе жизни, когда она еще не была преступной...

О.: Но и звери любят своих детенышей. Так что же здесь специфически человеческое? Обыватель любит все свое и в детях своих он любит как бы себя самого.

Собственно человеческая любовь начинается с некоторого бескорыстного отношения, любви независимо от кровного родства или семейной принадлежности.

Сущность любви — отдавать. Но не под напором обстоятельств — вынужденно и уступая силе, а добровольно, с радостью. Нам ведь известно это состояние, которое и на уроке музыки весьма часто проявляется. В жизни педагога были такие моменты, когда он испытал удовлетворение от дара, подарка, сделанного им. Любящий человек-педагог как раз добровольно и бескорыстно настроен на отдачу. По сути дела, он жертвует многим, став педагогом и ”приручив” ученика: своими концертными возможностями, своей волей, творчеством, авторством, временем (тем временем, когда он и дома не может не думать о проблемах ученика или учеников), наверное, многим другим, но это происходит добровольно.

Но вот что важно. Отдавая, ты и получаешь. Ибо любовь, развиваясь в творческом человеке, развивает этого человека, делает его выше. Если перейти на другую точку отсчета, педагог, любящий своих учеников и при этом мастер своего дела, необычайно много получает от расширения своего человеческого пространства. В его пространство личности как раз и входят все эти результаты любви: опыт, позволяющий через знак отношения находить правильные, развивающие приемы музыкального роста учеников; сами ученики, взращенные на духовном отношении и потому разные и творчески интересные, что дает большое удовлетворение педагогу; и что, может быть, важнее всего, - наполненность жизни,- убежденность, что по большому счету повезло и ты живешь правильно...

В.: Но что такое правильно? Это ли критерий в таком неспецифическом процессе, как отношение и знак этого отношения?

О.: Этим критерием пользовались в сходной ситуации умнейшие люди, нашей цивилизации. Скажем, Аристотель на главный ”человеческий вопрос” - в чем смысл жизни - отвечал: в том, чтобы поступать правильно.

Жесткого понимания таких тонких черт, критериев в педагогике нет. Но есть безусловные вещи, во всяком случае в педагогике искусства. И необходимость любви к ученику незамедлительно переносится на его отношение к произведению. Нелюбимый ученик как бы склоняется сделать нелюбимой музыку. А без заинтересованного отношения к произведению шансы на успех уменьшаются.

В.: Какие еще черты необходимы для положительного отношения педагога к ученику в музыкально-педагогическом процессе?

О.: Переживать проблемы ученика как свои собственные. Жертвовать своей спесью и стремиться к сотрудничеству, ибо та величина, на которую ученик слабее педагога как музыкант, заполняется ”авансированием” отдачи ученику того, что у него только будет, что он отработает. И тем самым продвинуть его вперед на эту величину. Добровольное признание личности ученика педагогом и личности педагога — учеником. Ощущение ученика как ценности, попавшей в сферу ваших чувств.

В.: А какую ценность ученик представляет для педагога?

О.: Во-первых, ученик — тот человек, который может оценить и безоговорочно признать искусство педагога, его умение передавать всемирное богатство музыки, его авторитет музыканта и учителя. В этом смысле ученик играет ту же роль, какую играют для концертанта искушенные слушатели, поскольку педагог всегда будет нуждаться в какой-то доле признания.

Во-вторых, ученик — это человек, совершенно необходимый педагогу как субъект любви. Можно прожить нелюбимым. Жить нелюбящим бессмысленно и бесчеловечно.