Диалоги с Евгением Евтушенко

Волков: А скажите, вот есть стихотворение «Одной знакомой»: «А собственно, кто ты такая…» Оно к Ахмадулиной обращено?

Евтушенко: Нет, это стихи о России.

Волков: А некоторые воспринимают их как стихи, обращенные к Ахмадулиной.

Евтушенко: Да, может быть, был момент какой-то обиды, что-то переплелось. Может быть. Но все-таки это стихи о России. Даже больше, чем о России, – оно о личном.

Я никогда не забуду случай в Молдавии, в 1974 году, когда я приехал туда вместе со сборной командой ветеранов СССР по футболу, Хомич меня пригласил. Единственный раз мне дали поносить майку сборной СССР – так, немножко с Эдиком Стрельцовым на поле показаться. Это описано в моем романе «Не умирай раньше смерти», по-моему, хорошие очень куски. Мы сидели в гостях у каких-то болельщиков молдавских, простых людей, а я только-только написал это стихотворение, прочитал и спросил: «О чем эти стихи?» И одна женщина: «Ну о России конечно». Да, это были о России стихи.

Волков: Прочтете?

Евтушенко: Конечно. Это стихи о России!

А собственно, кто ты такая,
с какою такою судьбой,
Что падаешь, водку лакая,
а всё же гордишься собой?

А собственно, кто ты такая,

когда, как последняя мразь,
пластмассою клипсов сверкая,
играть в самородок взялась?

А собственно, кто ты такая,

сомнительной славы раба,
по трусости рты затыкая
последним, кто верит в тебя?

А собственно, кто ты такая

и, собственно, кто я такой,
что вою, тебя попрекая,
к тебе прикандален тоской?

Разве я мог бы назвать Беллу мразью когда-нибудь?

Мне открывает дверь она,
     но что такое с нею
и что за странный взгляд?
     «Уж около пяти.
Не мог бы ты прийти еще позднее?» —

вот, это, конечно, Белла. А в том стихотворении, о России, там, может быть, что-то подсознательно перемешано.

Волков: Проскользнуло.

Евтушенко: Проскользнуло что-то, да… Вот один довольно мне близкий человек, с которым я часто вижусь по профессии, обвиняет меня до сих пор: «Зачем вы испортили ваше стихотворение?…» Это стихотворение «Ты спрашивала шепотом…». Потому что я сам себя обвинил за это! Я понял, что там было что-то неправильное, какой-то нюанс. А дело было в слове «жалкая»!

И как себя поставишь ты,
и как считать заставишь ты,
что там другая женщина
лежала ЖАЛКО шепчуще
и спрашивала шепотом:
«А что потом?
     А что потом?»

Это неправда была! Потому что женщина, которая меня любит, не может быть жалкой. Это я был жалок, когда у нас с ней не случилось так, как мне хотелось. Это я был жалок! И я убрал это слово.

Волков: Я, кстати, хотел спросить, к кому обращено это стихотворение.

Евтушенко: Это Беллино. Это Белле. Хотя вдруг посвящения мне стали исчезать из ее собрания сочинений, но мы с ней не ссорились. Никогда не ссорились. Если даже кто-то и запрещал ей со мной видеться, она всегда через мою жену Машу передавала мне приветы. А на вторую мою свадьбу она вообще пришла с фартучком и помогала мне. И так всегда. Даже незадолго до смерти. Ее так хотели поссорить со мной, а она не позволила. Так что видите, я правильно почувствовал, когда убрал это слово. Да мне даже не важно, что это стало похуже поэтически. Я не мог просто это читать! Никогда она не была жалкой. Женщина, которая любит, никогда не бывает жалкой. Никогда!

Волков: У меня такое ощущение, что вы до сих пор влюблены в Ахмадулину.

Евтушенко: Я же говорил: я вообще не умею разлюблять.

Фестиваль молодежи и вербовка в КГБ

Волков: Я хотел спросить о Всемирном фестивале молодежи в Москве. Это было грандиозное событие. Я мечтал о том, чтобы из Риги каким-то образом добраться до Москвы. Но в Москву невозможно было въехать ниоткуда – всё было перекрыто. Никаких билетов ни на какой транспорт нельзя было купить. Продавались в киосках открытки с цветочком – эмблемой фестиваля, я купил тогда такую открытку, сохранил… А у вас приключилась, по-моему, любопытная история: вас попытались именно в связи с фестивалем завербовать в осведомители КГБ. Правда?

Евтушенко: Да, это было частично связано с фестивалем.

Был мой день рождения, мы праздновали, и у меня остался ночевать Миша Луконин, с которым я дружил. Очень хороший поэт. Фронтовик.

Волков: И муж вашей будущей жены Гали Сокол.