Диана. Ее истинная история

Диана понимала, что Анджела как никогда сейчас нуждается в поддержке родных. Пока подруга спала, она уложила ее чемодан и позвонила ее мужу во Францию предупредить, что Анджела вылетит в Монпелье первым же рейсом, как только проснется. Потом принцесса поднялась наверх, в родильное отделение — то самое, где появились на свет ее сыновья. В этот момент ей необходимо было видеть чудо рождения рядом с только что свершившимся таинством смерти. Как ни тяжела утрата, жизнь продолжается. Последние несколько месяцев многому научили Диану. Теперь она твердо знала, что сумеет жить по-новому.

Диана чувствовала, что одержала важную победу, тем более что на этот раз у нее хватило решимости противостоять даже всемогущему придворному протоколу. Ведь принцесса покинула Балморал, не испросив предварительно разрешения королевы, и не подчинилась требованию незамедлительно вернуться из самовольной отлучки. В придворных кругах господствовало убеждение, что в сложившейся ситуации достаточно было нанести символический визит умирающему, и самоотверженность Дианы вызывала недоумение, как нечто из ряда вон выходящее. Принц Чарльз никогда не принимал всерьез ее деятельность и отнюдь не приветствовал многочасовые бдения у постели умирающего — в ущерб формальным обязанностям. Душевный порыв Дианы не нашел отклика в сердцах королевских родственников. Они не понимали, как важно для нее выполнить данное слово: до самого конца оставаться с умирающим другом, облегчая его муки. Но Диана не сдалась. В этот критический момент на внутренних нравственных весах долг милосердия перевесил долг по отношению к королевскому дому с его жестким формальным протоколом. Анджела приводит слова принцессы, отражающие ее переживания в тот период: «Вы оба нуждаетесь во мне. Как странно чувствовать, что кому-то нужна именно я — я сама. Почему именно я?»

На похоронах Диана не отходила ни на шаг от Анджелы, словно ангел-хранитель. Однако во время поминального богослужения в соборе св. Павла их разлучили: придворные чиновники, не взирая на доводы обеих подруг, настояли на соблюдении формальностей. Поскольку богослужение в соборе св. Павла, главном храме страны, считалось официальным мероприятием, членам королевского семейства полагалось сидеть справа от алтаря, а родственникам и друзьям усопшего слева. Как это уже не раз бывало в жизни Дианы, придворный церемониал равнодушно попирал самые сокровенные человеческие чувства. Присутствующие в храме не могли не заметить, как горько она оплакивает ушедшего друга, чья смерть вселила в нее веру в возможность обновления.

Принцесса больше не желала скрывать свою скорбь в угоду придворным условностям. Теперь, когда она поверила в себя, не было нужды прятаться под опостылевшей личиной. Несколько месяцев общения с Адрианом перевернули ее представления о системе ценностей в человеческой жизни. Вскоре после его смерти она писала об этом Анджеле: «Я проникла в такие глубины собственной души, о которых прежде даже не подозревала. Мое отношение к жизни изменилось, стало более устойчивым и сбалансированным».

8. «Я не вмешиваюсь в их дела…»

Принцесса Уэльская обедала в ресторане «Сан-Лоренцо» в обществе подруги. Их беседу прервало появление телохранителя с тревожным известием: принц Уильям пострадал в результате несчастного случая в частной школе-интернате в графстве Беркшир. Принц Чарльз уже находился в пути из Хайгроува в Королевскую беркширскую больницу в городе Рединг, куда мальчика доставили на обследование. Подробности еще не были известны. Диане сказали только, что Уильям получил сильный удар по голове во время игры в гольф на одной из пришкольных спортивных площадок. Поспешно покинув ресторан, принцесса помчалась в больницу. В Беркширской больнице сделали рентгеновский снимок, чтобы установить степень повреждения головы, после чего врачи рекомендовали родителям перевезти его в детскую больницу на Грейт-Ормонд-Стрит в Лондоне. Принцесса сопровождала сына в машине «скорой помощи», а его отец поехал следом за ними на своей спортивной машине «астон-мартин». Пока мальчика готовили к операции, нейрохирург Ричард Хэйуорд, личный врач королевы д-р Энтони Доусон и несколько других врачей ввели родителей в курс дела. Медики единодушно утверждали, что мальчику необходима срочная операция. Родителей предупредили, что риск достаточно велик: во-первых, неизвестно, насколько серьезные повреждения нанесены мозгу в результате самой травмы, и во-вторых, могут возникнуть осложнения в ходе хирургического вмешательства.

Удостоверившись, что сын находится в надежных руках, принц Чарльз отправился из больницы прямо в Ковент-Гарден, слушать «Тоску» Пуччини. В этот вечер он сопровождал в театр делегацию высокопоставленных чиновников Европейского Сообщества, включая специального уполномоченного по вопросам охраны окружающей среды, прилетевшего из Брюсселя.