Диана Спенсер

Ричард II также признавал детей от третьего брака Джона Гонта законнорожденными, но свергнувший его с престола кузен Генрих специальным указом запретил потомкам отца от третьей жены наследовать корону. Решение его считалось не вполне законным, и впоследствии, как мы видим, именно по этой линии продолжилась передача власти. В любом случае Джон Гонт являлся сыном короля, а соответственно в крови его потомков течет королевская кровь.

Если в двух словах говорить о предках графа Саутгемптона, то отметим, что они всегда становились влиятельными фигурами при королях, которым служили. В частности, мужчины этого рода состояли в одном из сильнейших религиозных братств, неформально существовавшем еще с 1180 года, — братстве торговцев тканями и шерстью. Членами братства были некоторые английские монархи (включая ныне правящую Елизавету II), что однозначно указывает на его особый статус.

Со стороны отца, конечно, назвать семью «обыкновенной» тоже язык не поворачивается. Стоит лишь упомянуть внука седьмого герцога Мальборо (сын Роберта Спенсера) Уинстона Черчилля. Среди достойных упоминания предков и герцогиня Девонширская, урожденная Спенсер. Герцогиня прославилась не только своей необычайной красотой, но и сумасшедшими карточными долгами, которые она оставила после смерти. «Она так активно участвовала в деятельности партии вигов — и так хорошо играла в карты! — что стала самой знаменитой женщиной своего времени». Кроме того, в течение долгого времени Джорджиане пришлось мириться с унизительным положением, в котором она оказалась из-за измены мужа. Любовницей супруга была ее близкая подруга, но герцогиня решила терпеть создавшуюся ситуацию и жила с любовниками под одной крышей…

Почему же Диана, в жилах которой текла кровь великих предков, не вписалась в семью принца? Почему она постоянно жаловалась на сложности, непонимание и подчеркивала свое «золушкино» положение при дворе? Почему считала себя отверженной, не принятой монаршей родней? Как ни странно, быть может, дело именно в ее происхождении: принцесса мгновенно обнаружила «горошину», спрятанную под матрасами, и почувствовала себя неуютно. История первых двадцати лет жизни Дианы, с одной стороны, наиболее счастливых, с другой — наполненных разного рода грустными событиями, сформировала характер неоднозначный, сильный и слабый одновременно…

Глава вторая Родом из детства

Естественно, ждали мальчика! В этом бы вопросе и развернуться феминисткам — даже во второй половине XX века восьмой граф Спенсер мог передать титул только мальчишке. Считалось, что если нет сына, то и продолжателя рода тоже нет, имей граф хоть десяток дочерей. Вопрос был куда как актуальным: у Спенсеров родилось две девочки, а третий ребенок, мальчик, радовал родителей совсем недолго — он умер буквально в считаные часы после родов. Поэтому новорожденная просто обязана была родиться мальчуганом. Тем не менее судьба распорядилась по-своему и подарила миру девочку. Родители опешили и, пребывая в шоке, не сразу придумали ребенку имя.

«Если бы брат остался жив, я бы никогда не появилась на этом свете», — утверждала позже Диана, постоянно подчеркивая свою ненужность ни для родителей, ни для супруга. Как же в таком случае быть с братом, который появился на свет три года спустя? Получается, и он мог жаловаться на то, что теоретически, если бы не умер младенец мужского пола, не появился бы на свет… Впрочем, судьба девятого графа Спенсера интересует людей только в связи с его старшей сестрой.

Детство детей четы Спенсер проходило в Парк-хаусе — этот дом в начале XX века предоставил деду Дианы король Георг V. Парк-хаус стоял на территории частной резиденции Виндзоров в Норфолке — местности, заполненной поместьями высокородных особ. Королева Виктория купила дворец в 1862 году для сына и его молодой жены. Сандрингем представляет собой величественное здание с эркерными окнами. На территории замка расположены конюшни, вольеры для собак и голубятня. Именно в этом замке умер отец Елизаветы II, а потому она ежегодно в день смерти короля приезжает в Норфолк почтить его память.

Парк-хаус изначально строился как дом дня многочисленных гостей королевского семейства. Дед Дианы, барон Фермой, вместе с женой поселился там в 1931 году. Происхождение барона подпортила американская линия — его мать была американкой, наследницей крупного состояния. А жена барона вообще вышла из семьи производителя красок. Пару из-за низкого происхождения в Норфолке недолюбливали, но известно, что король и королева их у себя принимали, «не одобряя подобного снобизма и остракизма».