Дианетика - Современная наука душевного здоровья

Что делает с этим аналитический ум? Он думает о половом акте? Волнуется о беременности? Нет, категорически нет. Инграмма, которая заставляла бы думать о сексе, говорила бы; «Думай о сексе!», инграмма, которая содержала бы переживания о беременности, сказала бы; «Я волнуюсь о беременности». Боль в этом половом акте не очень, сильна, но присутствует утверждение, что в инграмму нельзя входить; «Не входи в меня!». Он умер бы, если бы он в нее вошел, не. так ли? Здесь так и сказано. И пациент крутится вокруг этого места на траке времени, пока одитор не использует репитер (как будет описываться ниже).

Как насчет другого типа инграмм? Давайте представим, что наш бедный пациент был настолько невезучим, что на него навесили ярлык «младший» [147]. Давайте представим себе, что его зовут Ральф и его отца зовут Ральф. (Будьте осторожны с этими Младшими кейсами, они иногда бывают необычайно сложными). Мать (смотрите отчет Кинси [148], если вас обуревают сомнения) имеет тихую любовную связь на стороне с Джимом. Такая соматика полового акта причиняет боли не больше, чем если бы на вас осторожно сели, но у пациента возникает с ней много трудностей. Мать; «О, милый! Ты такой чудесный. Я бы хотела, чтобы Ральф был больше на тебя похож, но он не такой как ты. Похоже, что он совершенно не в состоянии возбуждать девочек». Любовник: «О, Ральф не так уж плох. Мне он нравится». Мать: «Ты не знаешь, какой он гордый. Если бы Ральф узнал об этом, это его убило бы. Он бы просто умер, я знаю». Любовник; «Не волнуйся, Ральф никогда об этом не услышит».

Этот маленький бриллиант, а не просто инграмма, встречается гораздо более часто, чем предполагает тот, кто еще не посмотрел на маму с точки зрения эмбриона. Это не будет обрабатываться в аналайзере как информация.

Это относится к разряду волнений. (Волнения представляют собой противоречащие друг другу инграммные команды, которые не могут просчитываться). Ральф-младший очень робок сексуально. Это его аберрированный шаблон. Подходя к нему во время терапии, мы находим сочувствие к любовнику матери. В конце концов, он же сказал, что Ральф не так уж плох, что он ему нравится. Единственным Ральфом для реактивного ума, конечно, является Младший. Это удерживает нашего пациента от приближения к инграмме, так как он думает, что потеряет друга, если до нее дотронется. Дальше, с точки. зрения аберрации. Младшего волнуют вопросы человеческой гордости. Когда мы подходим к этому в терапии, он усиленно пытается уйти от инграммы. Ведь если он что-то узнает об этом, оно «убьет его на месте». Другая неприятность здесь: перекрытый соник-рикол. Там сказано, что Ральф никогда не услышит. Это необходимо для выживания. Это то, во что верят клетки. Поэтому Ральф никогда не слышит в риколе. Там обнаружится много выключений соника. Мать распутна (имеет половые связи со многими), что обычно указывает на блокированную, вторую динамику. Это часто значит, что она не любит детей. Короче, это будет кейс с попытками аборта и с Младшим, которого истыкали до такой степени, что дыр с избытком хватило бы на некоторое время сырному заводику. Младший, теперь взрослый мужчина, может иметь слишком обостренный слух, так как он испуган «жизнью» вообще. Но его соник-рикол равен нулю. В таком случае, данная инграмма может быть выявлена по демонским цепям как «впечатления», которые приходят в голову. Одитор, основываясь на словах пациента, может быстро догадаться о содержании инграммы и взорвать ее методом репитера.

Теперь возьмем кейс матери, которая, будучи воплощением пристойности (пусть немного и склонная к слезливости), обнаруживает, что она беременна и идет к врачу. Мать: «Я боюсь, что я беременна. Я боюсь, что я есть» [149].

Доктор мнет ей живот в течение какого-то времени, доводя до «бессознательности» ребенка, который будет нашим пре-клиром через 30 лет. Врач: «Не думаю». Мать; «Я действительно боюсь, что так и есть. Я уверена, что попалась. Я просто знаю, что это так». Врач (еще несколько тычков в живот): «Трудно сказать так рано».

Там так и сказано, что этот мужчина, наш пациент, беременный. Если мы посмотрим, то увидим у него солидное брюшко. Вот это выживание! Во время терапии мы обнаруживаем, что он боится своего существования: «Я боюсь, что я есть». Внезапно его движение по траку времени прекращается. Почему? Он попался. Это не значит, что он беременный, это значит просто, что он пойман.Далее, он не будет в состоянии рассказать инграмму. Почему? Потому, что «трудно сказатьтак рано». Следовательно, он об этом не говорит. Мы освобождаем его на траке при помощи репитера.

О, этот наш язык, который вовсе не имеет ввиду то, что выговаривает. Отдайте его в руки идиотскому реактивному уму, сколько разрушений он может причинить! Все истолкует буквально! Частью аберрации человека, который имел приведенную выше инграмму, была крайняя осторожность в высказывании любого мнения. Ведь трудно сказать так рано.