Диапазон скорби 1942

Эх, я просто насмехаюсь. Не ценю отношения советского государства и лично товарища Сталина к себе. Закатали бы куда макар телят не гонял, понимал бы лучше и ценил, бу-га-га! Дни до конца срока считал бы и свободу любил.

Ой, у меня её и так нет..

* * *

Собственно говоря, в тот момент я и близко не предполагал, что вполне себе достаточной свободы скоро мне всё же отвалят сполна, по крайней мере пообещают «совсем рядом». И всё исключительно — по какому-то, очевидно существующему хитрому плану Пу… тьфу… Сталина! ХПП — это из «иной реальности»:-)

* * *

Теперь, после рассказа об окружающей и страну, и меня, и даже местные электровычислители обстановке лета 42-го, вернусь снова к моментально всплывшему из из глубины памяти недоумению от того разговора в кабинете наркома и занесу его в свои записки, которые стал с некоторых пор вести.

То, что я испытал тогда, на исходе календарной зимы, у Берии, не то чтобы забылось сразу — некоторое время я репу таки чесал, но вскоре текущие заботы смыли непонятки от вопроса «зачем чекистам чего-то вынюхивать среди того, что на винтах компов, если и так всё под жёстким контролем?». Счёл по итогу их завихрениями и какими-то пунктиками в повседневном контроле за собой, которые «просто положено» выполнять. А то, что главный энкаведист — он же правая, карающая, контролирующая и воплощающая рука Сталина «въехал», что я по прежнему их всех превосхожу не только в своих программистских скиллах, но и просто по опыту работы с компом фактически от рождения… ну… это — не мои, а чекистские проблемы и страдания:-)

И вот — снова там же, в кабинете всесильного ЛПБ. Тогдашнее чесание затылка живо всплыло из тёмных вод памяти, растолкав на поверхности кучу текущих забот. Сразу вспомнил и сразу сомнения вернулись. Неспроста это. Вообще, с таким человеком, около которого ныне тусуюсь, и в ведомстве которого обретаюсь, ничего «просто так» не бывает..

Указания, которое я получил и последовавшие пояснения поставили всё на свои места. Вот только после того, что я теперь знаю, вместо сотни сомнений вырос один большой вопрос.

Кто именно всё же Сталин? Не «пламенный большевик», и даже не «красный монарх».. «просто» человек, прорвавшийся к огромной власти, имеющий опыт и способности её удержать, даже в весьма тяжёлых условиях и… желающий, чтобы дело рук его не развалилось в 91-м? И готовый развернуть в высшей степени непонятную мне игру в высшей лиге с Рузвельтом?

Очень даже может быть..

* * *

Сталин И.В., Берия Л.П.

–..Как он всё воспринял?

— Был удивлён очень, но как всегда отреагировал по своему. «Неожиданное… решение от Иосифа Виссарионовича… что, вот прямо так амерам дадут доступ?»

— Любопытно, что не о себе сказал.

— Да, я тоже сразу обратил внимание. На себя он чуть позже перевёл.

— Что именно?

— В лоб заявил: — «..для каких-то игр на высшем уровне я слаб. И духом и телом. Все планы вам завалю… какой из меня… то ли разведчик… то ли агент влияния?»

— Так и прозвучало? — уточнил Сталин, хмыкнув.

— Дословно! Ответил ему, что его… никто в словах совсем никак не ограничивает. Удивился ещё больше.

— При всех несуразностях, что человек из будущего говорит, ориентируясь на привычное ему, он ведь прав отчасти насчёт последнего. Он такого им… «навлияет». Пусть наши американские союзники наедятся заразы из будущего. Досыта, как мы уже угостились. Да, Лаврентий, список уточнённый мне покажи, что там Рожков сам добавил. Ещё раз посмотрю, может, чего забыли… Мы его и Президента американского ещё раз удивим. Тот ведь явно будет брать столько, сколько мы дадим. И просить добавки. А Рожков, может, за деньги и не удавится, но насчёт того, в чём силен, своё ни за что не отдаст. Бизнес ему, игры эти… электронные… все его мечты. А будут давить на него, проиграют только. Помнишь, о чём мы с тобой говорили тогда, в сороковом? Что главное — не то, про что спросят, а то, про что даже и не подумают? Вот то-то!

* * *

Август 1942. Москва. Президент США Рузвельт Ф.Д.

На скорую руку свёрстанная программа визита, связанная с военными и политическими делами, была «упакована» в один день. И, официально Президент Рузвельт должен был два следующих дня посвятить знакомству со столицей Советского Союза — государства-союзника в войне против Германии и других стран Оси.

Вечером этого дня Сталин, со всем своим радушием, принимал Президента США на своей кунцевской «ближней» даче, как они договорились ещё утром, перекинувшись парой слов насчёт «когда и где лучше общаться насчёт ТОЙ темы». На дачу Сталина Рузвельт отправился только с переводчиком Боуленом и несколькими своими охранниками.

В большом же зале дачи их — только пятеро, и новенький в «пятёрке» встречавшихся родился, судя по сказанному Сталиным, где-то около следующего века..

* * *

Вошедший в зал молодой человек нёс изящную сумкой, лямка которой была перекинута через его плечо и подстраховывалась его рукой..