Диаспора

— Я согласен. Да! — радостно вмешался Паоло. — Отшельники могут оказаться живыми полисами, а вся экосистема — настроенной на снабжение их питательными веществами. Но отсюда не следует, что их соорудили естественные обитатели Пуанкаре. Если Алхимики прибыли сюда, а разумной жизни не нашли, они могли модифицировать экологию звезды так, чтобы образовалась безопасная ниша и для них самих. Потом они создали Отшельников и переселились в них, чтобы проводить все время в трехмерных окружениях.

Елена неуверенно рассмеялась, точно заподозрив, что над нею издеваются.

— Проводить время до каких пор?

— До тех пор, пока жизнь не выберется на стадию существ, с которыми стоит общаться. Или пока не заявится кто-то вроде нас.

Споры затянулись, но однозначных выводов сделано не было. Данные экспедиции доказывали все что угодно. Что Отшельники — случайные бенефициары естественного отбора, и что Отшельники — тайные властители Пуанкаре.

Устроили голосование. Карпал проиграл. В пустынях было слишком пусто и непонятно, что искать. Экспедиция решила сосредоточить все усилия на Отшельниках.

Орландо медленно полз по светящейся скале, чувствуя болезненные уколы гальки своей единственной широкой трясущейся ножкой. Части тела, выступавшие из-под панциря, казались ему опасно уязвимыми. Двадцать килотау в роли Отшельника, в роли оператора куклы-дистантника на гиперповерхности Пуанкаре, и он уже перенимает их эмоции, если такие существуют. А может, ему просто симпатично туннельное зрение — оно помогало урезать болезненно обильный визуальной информацией пятимерный ландшафт.

Он понял, что подобрался совсем близко к соседу, вытянул девять ложноножек и изобразил жест номер 17, единственную оставшуюся неиспытанной последовательность. Ощущение было такое, словно он раскинул руки в стороны и стал гнуть пальцы, пытаясь показать жест из языка знаков, тупо заученный без понимания истинного смысла. Он ждал, оглядывая туннель в жемчужном свете, отраженном чужим телом.

Ничего не случилось.

Настоящие Отшельники выбирались из своего укрытия только затем, чтобы соорудить себе новое. Это происходило, когда они перерастали старый панцирь, нуждались в перемене источника пищи, уходили от какой-то опасности или навязчивого дискомфорта. Временами два обнажившихся Отшельника встречались на кривой дорожке. За девять мегатау наблюдений поверхности звезды с помощью роя атмосферных зондов было зарегистрировано аж семнадцать таких случаев. Отшельники не дрались и не совокуплялись, разве что в этом участвовали труднообнаружимые в следовых количествах химические вещества, но выставляли дополнительные стебельковые органы, общим числом вплоть до двенадцати гиперцилиндров, прозванных Еленой ложноножками. Проползая мимо друг друга, они помахивали стебельками и выполняли определенные жесты.

Теоретически это были акты общения, но с таким малым объемом выборки трудно было строить какие-то предположения насчет языка Отшельников. Отчаявшись, ксенологи сконструировали тысячу отшельникообразных роботов, заставили их прорыть себе норорты и экскретировать жутко правдоподобные панцири, надеясь, что это вызовет у настоящих Отшельников какую-то реакцию. Этого не произошло, но все еще сохранялась возможность, что встреча робота с Отшельником состоится, когда один из соседей решит выбраться из своей пещерки и соорудить себе новое укрытие.

Обычно роботами управляли неразумные программы, а также несколько добровольцев-граждан полиса, в их числе Орландо. Он начинал подозревать, что Отшельники действительно так тупы, какими кажутся, но если бы это подтвердилось, он испытал бы скорей облегчение, чем разочарование. Угрохать на них столько времени было приятней, чем если бы в конечном счете выяснилось, что разумные существа способны по доброй воле превратить себя вот в такое.