ДЬЯВОЛ

— Он... он... — миссис Миллер заикается, когда Дэмиен выходит следом за ней. — Каин здесь.

Дэмиен, как обычно, остается невозмутимым.

— Я же сказал тебе прикрыть дверное окно.

— Я не могу его закрыть, — шепотом кричит она, — это противоречит правилам школы.

Дэмиен пожимает плечами: — Как и трахаться с учеником.

Она смотрит на него: — Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Ты остался после уроков, чтобы получить дополнительные баллы. Я просто помогла тебе найти материалы, необходимые для работы над проектом.

Да уж.

Она одаривает меня слащавой улыбкой: — Уверяю тебя, ничего неподобающего не происходит.

Дэмиен закатывает глаза: — Каин не тупой. Худшее, что можно сделать, когда у кого-то есть рычаги давления на тебя, — выставлять его глупым или заблуждающимся. Это только разозлит его.

Он не ошибается. Хотя я бы не отказался перемотать последние десять минут.

За исключением того, что я видел задницу миссис Миллер.

Выдохнув, она сжимает грудь: — Ты прав, — она смотрит на меня, — Каин, пожалуйста, не надо...

— Это мой телефон? — Дэмиен подходит к столу и берет трубку. — Как раз вовремя.

Миссис Миллер моргает: — Твой телефон был у Каина?

О, блядь.

— Нет.

— Да... — жуткие глаза Дэмиена впиваются в мои: — В чем дело, Картер?

Дерьмо.

Я вижу, как в голове миссис Миллер вращаются шестеренки, но прежде чем я успеваю объяснить, она спрашивает: — Как долго он был у него?

Как и миссис Миллер в той кладовке, я в полной заднице. Мало того, что Дэмиен набьет мне морду за то, что я притворяюсь им, так еще и подобные вещи имеют свойство возвращаться, чтобы укусить тебя за задницу, когда ты меньше всего этого ожидаешь.

Осторожность в поведении — то, что всегда прививал мне отец. Хуже всего, если бы я, наконец, стал сенатором или президентом, а потом стало бы известно о моих непристойных и вульгарных сообщениях учителю.

Людям нравится заставлять власть имущих страдать за свои грехи. Неважно, сколько грехов они совершили сами. Лицемерие в лучшем виде.

Вот почему я всегда играю по правилам. Я должен думать не только о своем настоящем... но и о будущем. Всегда о будущем.

Рот Дэмиена кривится в жестокой ухмылке, и я понимаю, что он собирается трахнуть меня так же жестко, как трахал нашу учительницу биологии.

— Чуть больше недели, — его губы подрагивают, когда он поворачивается к ней. — Почему ты спрашиваешь?

Ее щеки приобретают оттенок помидора, и этого достаточно, чтобы Дэмиен сложил два и два.

— Я так и знал, — к моему удивлению, он смеется, — черт, Каин. Не думал, что в тебе это есть, — он нажимает несколько кнопок на своем телефоне и щелкает зубами, — ты даже избавился от улик как хороший маленький политик.

Я сглатываю, и мне кажется, что мой рот полон гвоздей. Мне нужно убраться из этого класса.

— Послушайте, миссис Миллер, ваш секрет в безопасности со мной...

— Нет, — Дэмиен пальцем указывает на нас, — это неправильно.

Нет нужды говорить, что я в замешательстве.

— Я не понимаю.

Он хрустит костяшками пальцев и медленно обходит нас как стервятник, нависший над своей добычей.

— Как я вижу, есть только один способ все исправить, — он указывает на себя, — я имею в виду, что ничего не потеряю из-за того, что произошло сегодня. В отличие от миссис Миллер я всего лишь невинный свидетель, — он останавливается напротив нее. — Будь я на вашем месте, я бы придумал, как завоевать доверие Каина, — он скользит рукой по ее руке и смотрит на меня. — Она хороший учитель, Каин. Она приходит сюда рано, остается допоздна. Она действительно делает все возможное для нас, — его рука перемещается к ее заднице, — она усердно занимается со своими учениками и всегда готова прийти на помощь, — он облизывает пальцы и просовывает руку под ее юбку. — Уверен, она будет рада помочь тебе с учебой, — я смотрю, как его рука двигается вперед-назад, и в голове возникают всевозможные грязные образы того, что он делает с ней там, под юбкой. — Не правда ли, Кристи?

Миссис Миллер кивает: — Конечно, — ее грудь вздымается, и она прикусывает нижнюю губу, — просто скажи мне, в какой области тебе нужна помощь.

Я уверен, что перестаю дышать. Я думал, что хранить телефон Дэмиена и притворяться им неправильно, но это не сравнится с тем, как он трахал пальцами миссис Миллер и манипулировал ею, заставляя оказывать мне сексуальные услуги.

И в глубине души — ну, может, не так уж и глубоко — я бы с удовольствием принял ее предложение.

Но совесть не позволяет. Я не идеален, но по большей части считаю себя порядочным человеком.

В отличие от большинства политиков, я выбрал это направление по правильным причинам. Я искренне верю, что могу изменить мир к лучшему.

И в отличие от Дэмиена мои эгоистичные желания и стремления не преобладают над моей этикой и моралью.

— В этом нет необходимости, миссис Миллер, — я поднимаю руки, — Дэмиену восемнадцать. Поэтому вы оба совершеннолетние. То, чем вы занимаетесь наедине, меня не касается, и вы, конечно, ничего не должны мне за мое молчание.