Дьявол и господь бог

Генрих. Ничтожная соломинка! Не тебе восставать против его милосердия, не тебе истощить его бесконечное терпение. Он возьмет тебя в руки свои и подымет к себе в рай, если на то воля его. Одним взмахом мизинца он разобьет вдребезги твои дурные помыслы, он разомкнет твои уста, он силой вольет в тебя свою благодать, и ты почувствуешь, как станешь добрым, вопреки собственному желанию. Иди жги Вормс, иди грабь и режь! Только время и труд даром потеряешь. Как и все люди, ты окажешься в чистилище.

Гёц. Значит, все люди творят Зло?

Генрих. Все.

Гёц. И никто никогда не творил Добро?

Генрих. Никто.

Гёц. Превосходно. (Возвращается в палатку.) Готов поспорить с тобой: я буду делать Добро.

Генрих. Что?

Гёц. Буду делать Добро. Идешь на пари?

Генрих (пожимая плечами). Нет, ублюдок, никаких пари.

Гёц. Зря. Ты учишь меня, что Добро невозможно, а я готов поспорить, что стану делать Добро. Пожалуй, это лучший способ остаться в одиночестве. Я был преступником, теперь я изменюсь. Перелицую свои одежды, готов поспорить, что стану святым.

Генрих. Кто сможет об этом судить?

Гёц. Ты. Через год и один день. Тебе остается только принять пари.

Генрих. Ты уже проиграл, дурак. Добро ты станешь делать, лишь бы выиграть.

Гёц. Верно. Что ж, давай кинем кости. Если выиграю я — значит, Зло торжествует, если проиграю... Если проиграю, тогда мне ясно, что делать. Ну, кто станет играть против меня? Насти?

Насти. Нет.

Гёц. Почему?

Насти. Это дурно.

Гёц. Конечно, это дурно. А ты что вообразил? Послушай, булочник, я еще зол.

Насти. Если хочешь делать Добро, решайся и делай его попросту.

Гёц. Хочу прижать бога к стенке. На этот раз — да или нет. Если он даст мне выиграть, город будет сожжен, а его ответственность точно установлена. Итак, играем. Если бог на твоей стороне, тебе нечего бояться. Ты не осмеливаешься, трус? Предпочитаешь виселицу. Кто осмелится?

Катерина. Я!

Гёц. Ты, Катерина? Почему бы и нет? (Дает ей игральные кости.) Играй!

Катерина (играет). Два и один. (Вздрагивает.) Тебе трудно будет проиграть.

Гёц. А кто вам сказал, что я хочу проиграть? (Берет кости.) Боже, я зажал тебя в угол. Теперь ты должен на что-то решиться. (Играет.)

Катерина. Один и один... Ты проиграл!

Гёц. Значит, подчиняюсь воле господа. Прощай, Катерина!

Катерина. Обними меня! Прощай!

Он обнимает ее.

Гёц. Возьми этот кошелек и направляйся куда хочешь. (Францу.) Франц, скажи капитану Ульриху, чтоб он отправил солдат спать. Ты, Насти, возвращайся в город. Еще не поздно остановить мятеж. Если вы с рассветом откроете ворота и священники покинут Вормс невредимыми, чтобы отдаться под мою защиту, я в полдень сниму осаду. Согласен?

Насти. Согласен.

Гёц. Ты вновь обрел свою веру, пророк?

Насти. Я никогда не терял ее.

Гёц. Счастливец!

Генрих. Ты возвращаешь им свободу, ты возвращаешь им жизнь и надежду. А мне, собака, мне, которого ты вынудил предать, вернешь ли ты мою невинность?

Гёц. Твое дело самому обрести ее вновь. В конце концов ничего еще не случилось.

Генрих. Разве важно то, что случилось? Важно мое намерение. Я буду идти за тобой по пятам, день и ночь. Знай, я сам буду судить твои дела. Будь спокоен, ровно через год и один день я найду тебя, куда бы ты ни скрылся.

Гёц. Уже заря. Какая холодная! Заря вместе с Добром вошла в мою палатку. Но мы не стали веселей: эта женщина плачет, поп меня ненавидит. Будто мы на краю гибели. Может, Добро вызывает отчаяние?.. Впрочем, не важно, не мне судить о Добре — я должен его творить. Прощайте! (Уходит.)

Катерина (начинает хохотать, смеется до слез). Он смошенничал! Я видела! Он смошенничал, он хотел проиграть!

Занавес

АКТ ВТОРОЙ

КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Крестьяне, Карл.

1-й крестьянин. Нелегкий орешек.

Карл. Это все бароны: знаешь как они взбесились!

1-й крестьянин. А вдруг он с перепугу откажется?

Карл. Не бойтесь. Он упрям как осел. Прячьтесь! Вот он.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Крестьяне в укрытии, Гёц, Карл.

Гёц. Брат мой, будь так добр, принеси нам графин вина. Хватит и трех бокалов. Я не пью. Сделай это из любви ко мне.

Карл. Брат мой, из любви к тебе я это сделаю.

Гёц уходит. Крестьяне выходят из укрытия, смеясь, хлопают себя по бедрам.

Голоса крестьян. Брат мой! Братик! Братишка! Слыхал? Вот тебе! Только из любви! (Шутя и смеясь, похлопывают друг друга по спине.)