Дьявол кроется в мелочах

Из материалов дела следовало, что Галактионовы вели очень замкнутый образ жизни. Несколько раз в неделю вместе ходили в магазин, видимо, для того, чтобы Саша мог подышать свежим воздухом. В остальное время из квартиры выходил лишь Галактионов-старший. Впрочем, и его связь с внешним миром была очень ограниченной. Он ходил за продуктами, выносил мусор, раз в месяц отправлялся в банк, чтобы снять пенсию — свою и сына, а заодно оплатить коммунальные услуги, раз в два месяца ездил к жене на кладбище. И все. В гости к Галактионовым никто не ходил, шума из их квартиры никогда не доносилось. И именно поэтому их почти годового отсутствия никто даже не заметил.

Насте вдруг стало жутко. Так жутко, что холодок, зародившийся где-то в затылке, сбежал вниз по позвоночнику, заставив подняться дыбом тонкие волоски на коже. Она вдруг представила, какими одинокими они были, больной сын и его старый уже отец. Представила и ужаснулась степени их одиночества и ненужности.

Тем загадочнее выглядела их смерть. Что такого могли хранить два полностью выброшенных из жизни человека? Или они не хранили ничего особо ценного, а двойная бронированная дверь была просто совпадением, глупым вложением денег, которых у них не было? Может, они что-то знали, к примеру, о своих соседях, с которыми особо не общались, но за которыми могли наблюдать, к примеру, в окно или через дверной глазок?

Тогда опять получается, что человеком, о котором они знали что-то настолько шокирующее, что ради сохранения этой тайны можно было убить, была Софья Менделеева? Ну, или уж если быть совсем беспристрастной, то третий сосед по лестничной площадке.

Настя внимательно изучила протокол осмотра квартиры. Из описания положения тел погибших она не извлекла ничего особо ценного. Бориса Галактионова смерть застала на полу кухни, его сына на диване в гостиной. Ну и что?

Описание имеющихся в квартире вещей она прочитала два раза и очень внимательно. Из ценных предметов — большой, плазменный, очень современный телевизор в гостиной. Вся остальная мебель старая, хотя и не из советского прошлого. Мебельная стенка недешевая, но не чешский гарнитур. Кровати и диваны производства первых кооперативов, которые появились на сломе эпох. Холодильник тоже куплен в середине девяностых годов. Тогда на российский рынок хлынула японская техника, первая, настоящая, служащая десятилетиями, а не выходящая из строя через три года, как сейчас.

Настя немного подумала. Получается, что в девяностых годах прошлого века Борис Галактионов неплохо зарабатывал. Все благосостояние семьи шло из тех времен, пожалуй, кроме книг, которых, судя по описанию, в квартире было несколько тысяч. И все. Никаких других ценностей. Лишь шкатулка, в которой лежали пятнадцать тысяч рублей и два золотых обручальных кольца — большое и чуть поменьше, видимо, Галактионова и его умершей жены. Если в квартире и был кто-то посторонний, то ни деньги, ни украшения он не тронул.

Вообще, судя по царившему порядку, здесь ничего не искали. Ящики не выдвинуты, дверцы шкафов не открыты, все вещи на своих местах. Знали, что брать, или убийство совершено вовсе не с целью ограбления?

Чем дальше Настя читала, тем больше понимала, что ей нужно увидеть место преступления своими глазами. Тогда, когда она проходила практику, дядя Ваня объяснял ей, как именно смотреть, на что обращать внимание. Впрочем, она не обольщалась, что он позволит ей побывать в квартире Галактионовых. Тут наскоро придуманной ею легендой не обойдешься.

Впрочем, его разрешение Насте было ни к чему. Она знала, где дома хранится набор суперских отмычек, когда-то презентованных ее маме одним из городских бандитов, ныне покойным. Знала и умела ими пользоваться, полагая, что в жизни могут пригодиться любые навыки и умения. К примеру, когда ее одноклассник Вовка Перегудов случайно захлопнул входную дверь, за которой бесновалась оставленная Вовке для присмотра Жужа, любимая болонка ее мамы, именно Настя решила тогда проблему, потому что Вовка сидел у нее на кухне и трясся, что родители его убьют.

Неминуемое убийство грозило как за ничегонеделанье в ожидании неминуемой Жужиной голодной смерти (родители уехали в отпуск на две недели, а дверь захлопнулась в аккурат назавтра после их отъезда), так и за вызов слесаря. Перегудов-старший работал директором крупного завода, а его жена была владелицей магазина модной одежды, так что их квартиру показывать людям, умеющим вскрывать замки, было опасно.

Спасла Вовку именно Настя, которая решительно сходила в комнату за набором отмычек, после чего они с Вовкой дошли до соседнего подъезда, и Настя за три минуты открыла бронированную (как у Галактионовых) дверь, после чего они с Вовкой торжественно поклялись друг другу никогда и никому про это не рассказывать.

В общем, пробраться в квартиру для нее труда не представляло, и Настя решила, что, пожалуй, завтра поговорит для начала со своей преподавательницей, а затем, в зависимости от содержания беседы, примет решение, нужно ей проникать в квартиру или нет.