Дьявол кроется в мелочах

— Доченька!

— Ну, слава богу, успели.

Настя наконец рискнула открыть глаза, увидела Дениса, маму и полковника Бунина, окруживших стул, на котором она сидела, и заплакала. Громко, отчаянно, навзрыд.

В комнате становилось все больше народу. Сквозь пелену слез Настя увидела Феодосия Лаврецкого, Соню, людей в форме и с автоматами. Это, получается, спасать ее приехал ОМОН? Два человека в черных масках втолкнули в комнату ее похитителя, на его заведенных за спину руках уже красовались наручники.

— Ну что, Хантер, — негромко сказал полковник Бунин и жестом показал, чтобы задержанного усадили на один из стоящих посредине комнаты стульев. — Давай знакомиться, что ли. Я, конечно, давно слышал, что у нас в городе живет первоклассный наемник, не гнушающийся никакими заказами, но уж никак не ведал, что возьму я тебя при попытке убийства близкого мне человека.

Убийца вскинул голову, попытался осклабиться, но улыбка у него вышла жалкая, хоть и злая.

«Ваша взяла. Черт с вами. Банкуйте», — в голове у Насти всплыла эта известная каждому россиянину фраза из фильма «Место встречи изменить нельзя».

Этот фильм очень любила мама, и Настя иногда смотрела вместе с ней, за компанию. Вот и вспомнилось. Мысль показалась настолько неуместной, что Настя вздрогнула. Какое кино, когда она чуть было не умерла на самом деле.

— Владимир Петрович! — Это воскликнула Соня, и ее голос, тонкий, совсем чужой, непохожий на обычно уверенную манеру говорить первоклассного преподавателя, которым, несомненно, была Софья Менделеева, содержал в себе так много, что Настя вздрогнула снова.

В нем были удивление, неверие, страх, понимание, ужас. И все эти эмоции, последовательно сменяя друг друга, уложились всего лишь в два коротких слова. Имя и отчество.

Убийца повернул голову, посмотрел Соне в лицо и снова жалко улыбнулся.

— Так вышло, Сонечка, — сказал он. — Ты уж не серчай. Но из-за тебя это все. Когда я узнал, что ты с ним, — он кивнул в сторону стоявшего, как каменное изваяние, Лаврецкого, — то не смог его убить. Представил, как ты убиваться будешь, и не смог. Решил, что лучше пусть его посадят. Ты поплачешь немного и успокоишься. Чего убиваться по мерзавцу и бабнику, который тебя обманывал, за твоей спиной шашни крутил, а потом человека жизни лишил.

— А Настя? — спросила Соня, и теперь в ее голосе было столько боли, что подскочила Инна и погладила ее по голове, чтобы успокоить. — Вы были готовы убить ни в чем не повинного человека? Вы были готовы навсегда лишить счастья Дениса? Вы думаете, он бы не убивался, если бы с ней что-то случилось?

— Денис — мужчина, — спокойно сказал Владимир Петрович. — Он бы пережил и забыл. Да и из вас двоих у меня всегда за тебя душа больше болела. Ты мне как дочка была. Не он. Понимаю, что не простишь. Но я прощения и не жду. У каждого своя работа. У меня такая. А с тобой я как лучше хотел.

— Не вышло, как лучше, — сквозь зубы сказала Соня.

— Погодите, вы его знаете, что ли? — уточнил внимательно слушающий Бунин. — Вы знакомы?

— Это наш сосед, Владимир Петрович, — пояснила Соня. — Мы на одной лестничной клетке живем. Практически всю мою жизнь. Он — бывший военный, сначала только в отпуск приезжал, потом на пенсию вышел и насовсем поселился. Когда родители умерли, он очень нам с Денисом помогал. И потом. Всегда с охоты добычу приносил. То утку, то перепела, то лося. — Она не выдержала и заплакала.

— Охотник, значит, — медленно сказал Бунин, — Хантер.

Соня вспомнила, как две недели назад встретила соседа на лестнице, он был с ружьем, но почему-то без добычи. Почему-то это показалось ей важным, и она рассказала об этом вслух, сама не зная зачем.

— Интересно, — улыбнулся Бунин. — Владимир Петрович, так ведь нет сейчас сезона-то. Зимний закрыт, весеннюю охоту не открыли пока. На кого вы, интересно знать, охотились-то, да еще так неудачно?

— Когда это было? — уточнил Феодосий.

— В позапрошлую субботу.

— Это и правда была неудачная охота. — Лаврецкий посмотрел на сникшего на стуле Хантера и захохотал. — Меня спас упавший на голову снег, ну и быстрая реакция тоже. Стрелявший был вынужден быстро убраться с того чердака. Получается, что на обратном пути Соня его и встретила. Чудны дела твои, Господи.

— Да как же так, — тихо проговорила Соня. — Это же не может быть. Владимир Петрович… Боже мой, как ужасно.

Теперь она тихо заплакала, и Феодосий подошел и обнял ее, отгородив от всего мира.

— Не плачь, — сказал он. — Все закончилось. Навсегда. Я тебе обещаю.

Эпилог

Денис сам вызвался приготовить торжественный обед, на который были приглашены все участники детективной истории, к счастью, благополучно закончившейся. Феодосий и Соня, Ольга Савельевна и Наташа, Денис и Настя, ее мама и полковник Бунин.