Дьявол ночи (СИ)

Она потерлась о бок любовника грудью. Элуканте вымученно кивнул, закрывая глаза и готовясь услышать треск рвущейся ткани. Под своей мантией или платья бесстыжей шлюхи.

— Отрадно слышать, гражданин, — сухо сказал он. — Однако не совсем понимаю, причем тут Ложа, представителем которой являюсь я? Если у вас какие-то проблемы — обратитесь в Имперское дипломатическое посольство. Если у вас есть вопросы в сфере торговли и предпринимательства — обратитесь в Ландрийское Торговое Объединение Кабир-Алькувата.

Гаспар де Напье как будто не услышал декануса. Он склонился над привставшей на носочки Жозефиной, и, не обращая на Элуканте внимания, тянулся к ее губам. Но, почти поцеловав ее, резко распрямился, звонко хлопнул себя ладонью по лбу.

— А! — воскликнул де Напье. — Совсем забыл! Вы же великодушно обещались помочь нам и приютить на ночь или несколько, пока мы не уладим все… наши… дела… — вновь склонившись к любовнице, он заботливо поднял ее личико за подбородок. Та, в свою очередь, закинула руки ему на шею, прикрыла глаза и жадно приоткрыла рот, похотливо облизнув язычком верхнюю губу.

А потом Элуканте тактично отвернулся, едва не морщась от брезгливости. Это было бы самое мерзкое и мучительное зрелище в его жизни, сопровождаемое самыми мерзкими и громкими причмокиваниями, сопением и сдерживаемыми стонами удовольствия.

— Простите, не помню, чтобы я давал подобное обещание и уж тем более великодушное, — отчеканил магистр Элуканте, сдерживая гневное дыхание. Глаза, как бы он ни пытался, все равно косились на бесстыжую парочку, самозабвенно копающуюся друг у друга во рту языками с какой-то просто нечеловеческой похотью и жадностью. Казалось, еще немного — и слащавый сыроед сорвет со своей шлюхи исподнее, раздвинет ей ноги и отдерет прямо на ковре в гостиной особняка Томаццо Элуканте. Официально, между прочим, уполномоченного представителя, мать ее, Ложи!

— Ну как же? — с причмокиванием отлипнув от гортанно расхохотавшейся потаскухи, изумился тьердемондец. — Один ваш друг просил вас об этом. Разве забыли?

— Друг? — насторожился деканус.

— Ну да, друг, — беззаботно отозвался де Напье. — Самый ваш близкий и дорогой друг, с которым вас так много связывает. Он должен был отправить вам письмо, в котором предупреждал о нашем приезде. Разве не получали его?

У декануса внутри все опало. Отхлынуло даже непроизвольное возбуждение, вызванное нахальным поведением бесстыжей шлюшки.

— П-получал, — механически кивнул Элуканте. Он получал письмо от «дорогого друга», которое после, вымочив в специальных растворах, сжег и развеял пепел в нескольких местах над Шамситом, чтобы никто не смог бы восстановить послание ни при каких условиях.

Привет от Паука, промелькнула в сознании мысль. Чужая и болезненно впившаяся в мозг, как острая тонкая игла. Деканус едва заметно потер висок. И вдруг увидел обращенные на него глаза тьердемондца. Пьяный блеск и рассеянность в них исчезли. Гаспар де Напье смотрел на него сосредоточенно, проницательно, как будто пытался прошить взглядом насквозь. Надо поговорить. Срочно. Без свидетелей, снова вонзились в мозг Элуканте поочередно три иглы.

— Ах да, верно, — не растерялся Элуканте, поправляя тесный ворот рубашки под мантией. — Простите, в общем потоке занятости совершенно вылетело из головы. Конечно же, прошу в мой кабинет, — проговорил он все с той же надменной вежливостью дипломированного бюрократа и, повернувшись на пятках, начал подниматься по лестнице.

Глаза тьердемондца подернулись мутной пьяной веселостью, заблестели. Он покачнулся, глубоко и шумно всхлипывая. Ноги Жозефины, крепко обнимавшей супруга поперек талии, заметно напряглись. Однако ее сил не хватило бы, чтобы удержать ослабевшего де Напье, и, если бы не внезапно очутившийся за спиной хозяина слуга, поддержавший того за локоть, они бы уже валялись на ковре, сотрясая стены особняка Элуканте хохотом или облизывая друг друга, как два обезумевших от похоти животных.

— Во-от! — добродушно рассмеялся тьердемондец, быстро утерев нос и мельком глянув на ладонь. — А то «не помню» да «не имею чести». Эй, человек! — прищелкнул он пальцами, не оборачиваясь, и хозяйски поманил взмахами кисти. — Nos valises!

— Слушаюсь… — сварливо и недовольно вздохнул сутулый слуга и добавил с нескрываемым сарказмом: — Хозяин…

Элуканте остановился на лестнице, держась за перила, надменно взглянул на кряхтящего от тяжести чемоданов слугу.

— Не беспокойтесь о вещах, — сказал он. — Их перенесут в ваши комнаты.

— Не-ет, — упрямо покачал головой де Напье, держа Жозефину перед собой за талию и подталкивая ее в спину по мягкому ковру к ступеням. — С вещами мы никогда не расстаемся. Правда, ma cherie?

— Oui, cheri, — хихикнула в ответ любовница, кокетливо ставя ножку на первую ступень.

— Аllez vite, mon petite ange! — прикрикнул тьердемондец, ласково хлопая ее по ягодицам. — Шевели попкой! Оп-оп!