Читаем Дьявол носит «Прада» полностью

– Номер Миранды Пристли, – ответила я из своего нового парижского офиса. Мой четырехчасовой блаженный отдых, призванный заменить собой нормальный ночной сон, был грубо прерван в шесть утра пронзительным верещанием телефона: звонила одна из секретарш Карла Лагерфельда. Очень скоро я имела удовольствие заметить, что все абоненты, звонящие Миранде, автоматически переводятся на мою линию. Было похоже, что весь город и его окрестности знают о приезде Миранды и о том, где она остановилась, так что с тех пор, как я переступила порог своей комнаты, мой телефон звонил не переставая. Я уж не говорю о том, что на автоответчике было оставлено чуть ли не три десятка сообщений.

– Привет, это я. Как там Миранда? Все нормально? Ничего не случилось? Где она, почему ты не с ней?

– Привет, Эм! Спасибо, что позвонила. Ты-то как себя чувствуешь?

– Что? А, я? Я нормально. Небольшая слабость, но уже лучше. Пустяки. Как она?

– Да, я тоже хорошо себя чувствую, спасибо, что спросила. Перелет, конечно, был достаточно утомительный, и мне никак не удается поспать больше двадцати минут, потому что телефон звонит не переставая, и вряд ли ему это надоест, и… да! Я произнесла речь экспромтом – то есть сначала написала экспромтом, а потом произнесла… народу, правда, хотелось послушать Миранду, но они этого не заслужили. В общем, выставила себя круглой идиоткой и чуть не заработала инфаркт миокарда… но в остальном – ха! – в остальном все круто.

– Андреа! Не придуривайся! Я же правда беспокоюсь. У нас было мало времени на подготовку, и если что-нибудь пойдет не так, ты же знаешь, что она свалит всю вину на меня.

– Эмили, не обижайся, пожалуйста, но я сейчас не могу с тобой разговаривать. Не могу, и все тут.

– Почему? Что случилось? Как ее вчерашняя встреча? Она на нее не опоздала? У тебя есть все, что нужно? Ты одеваешься как надо? Ты ведь представляешь «Подиум», ты должна выглядеть как следует.

– Эмили, я сейчас повешу трубку.

– Андреа! Мне очень важно все это знать. Расскажи мне, что ты делаешь.

– Что ж, вообще-то все свободное время у меня уходит на массаж, маникюр, педикюр. Мы с Мирандой развлекаемся тут на полную катушку. Она старается не давить на меня, говорит, будто хочет, чтобы я получила удовольствие от Парижа, раз уж так удачно сюда попала. Так что в основном мы тусуемся, развлекаемся. Пьем отличное вино. Ходим по магазинам. Ну, ты знаешь, все как обычно.

– Андреа! Это вовсе не смешно! Выкладывай, какого черта у вас творится! – Она злилась все больше, а у меня поднималось настроение.

– Эмили, я не знаю, что тебе сказать. Ну что ты хочешь услышать? Что происходит? Да ничего, я пытаюсь заснуть под непрерывные звонки, да еще мне надо успеть хоть что-то пожевать ночью, чтобы на следующий день не свалиться. Это какой-то чертов мусульманский пост, Эм, днем нельзя есть, можно только ночью. Ты небось очень жалеешь, что все это пропустила.

Пришел звонок по второй линии, и я перевела Эмили в режим ожидания. Каждый раз, когда звонил телефон, у меня в голове появлялись мысли об Алексе: что, если это он звонит? Хорошо бы, если б он позвонил и сказал, что все нормально. Я сама звонила ему дважды, и оба раза он отвечал, но, услышав его голос, я сразу вешала трубку, как, бывало, делала в младших классах, когда дурачилась. Мы еще никогда так надолго не расставались, и я хотела узнать, что происходит, как у него дела, но у меня неизменно возникало ощущение, что не так уж плохо, что мы взяли тайм-аут, вместо того чтобы попрекать друг друга. В общем, я затаила дыхание, но в трубке раздался скрипучий голос Миранды:

– Ан-дре-а, когда должна приехать Люсия?

– Здравствуйте, Миранда. Я сейчас найду ее расписание. Вот оно. Так-так, здесь говорится, что она прилетает сегодня, сразу после съемок в Стокгольме. Вероятно, она в гостинице.

– Соедините меня с ней.

– Да, Миранда, одну секундочку.

Я перевела ее в режим ожидания и переключилась на Эмили. 

– Это она позвонила, дала мне задание. Поправляйся. Пока… Миранда? Я нашла номер Люси и я вас сейчас соединю.

– Погодите, Ан-дре-а. Через двадцать минут я уезжаю, и сегодня меня не будет. К тому времени как я вернусь, мне понадобятся шарфы и новый повар. Он должен иметь как минимум десятилетний опыт работы во французских ресторанах. Четыре раза в неделю он должен будет готовить для семейных ужинов и дважды в месяц – для званых обедов. А сейчас соедините меня с Люсией.

Конечно, мне следовало сосредоточиться на том, что Миранда велела мне нанять повара в Нью-Йорке, но я лишь наслаждалась мыслью, что она уезжает – без меня и на целый день. Я перезвонила Эмили и сказала ей, что Миранде понадобился новый повар.

– Я займусь этим, Энди, – кашляя, пообещала она. – Я намечу примерные кандидатуры, а потом ты поговоришь с самыми подходящими. Узнай только, подождет ли Миранда до тех пор, пока вернется, или хочет нанять повара уже сейчас, – я тогда пошлю к вам нескольких человек.

– Ты шутишь?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза