Дьявол по имени Любовь

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, — сурово возразил он. — Я имею в виду тех мужчин, которые у тебя были до меня.

Что я могла ему рассказать? Придумать целый список побед Синди или сообщить о своем давнем приключении в фургончике Барри Томпсона? Я была бы счастлива рассказать правду, если бы знала, в чем она заключается.

— Но я люблю тебя, Харли, — беспомощно пробормотала я. — Неужели имеет значение то, что было когда-то, давным-давно?

— Ты и Чаку Вудкоку говорила то же самое?

— Кому?

Сердце мое сделало отчаянный скачок. Откуда он узнал о нем?

— Да он всего лишь инструктор по аэробике в гимнастическом зале.

— Ах так? — В голосе Харли прозвучали крайне неприятные нотки. — Ты считаешь меня глупцом? Думаешь, я не знаю, что происходит в подобных местах?

— У меня ничего с ним не было, — сказала я, чувствуя себя несчастной. — Он один из друзей Триш.

Что ему наболтала эта глупая сучка?

— Это совсем не то, что до меня дошло. Кое-кто сказал мне на нашей свадьбе, что он твой старый дружок! — Глаза Харли выкатились из орбит, а голос стал пронзительным. — Мне хотелось бы знать, что он делал там, на нашей свадьбе? А также почему ты вдруг исчезла среди торжества. Теперь я начинаю понимать, куда и зачем. Думаю, ты была с ним! Хочешь сделать из меня полного идиота! Ты тайком ускользнула, чтобы быстренько перепихнуться с ним в память о прошлом!

— Это неправда! — От подобной несправедливости из глаз моих полились слезы. — Почему ты мне не веришь?

Харли схватил меня за плечи и начал трясти.

— Послушай, Синди! Я не вчера родился на свет! Такая привлекательная девушка, как ты, не могла не иметь любовников! Я должен знать о них. Скажи мне правду! Сколько их было?

— Я… гм…

— Боже мой! Не говори, что их было столько, что ты не можешь припомнить и сосчитать! — Да нет же…

— Замолчи! Не говори ничего! — Харли отбросил простыни и спрыгнул с кровати. — Я не в силах этого вынести! При мысли обо всех этих мужчинах!..

— Но…

— Не говори мне… Я не желаю слышать! — Он прошел через комнату к окну — Как ты можешь так мучить меня?

Я зарылась лицом в подушку, чтобы задушить слезы обиды.

Почему все пошло так ужасно?

Харли молчал. Минутой позже я услышала, как открывается балконная дверь, и на меня повеяло прохладным ночным воздухом. Хлопнула балконная дверь, закрываясь, — он вышел.

Я села в кровати.

— Харли?

Ответа не последовало. Выбравшись из постели, я на цыпочках направилась к балкону. Харли стоял там в бледно-голубом халате, вцепившись в перила дрожащими руками и вперив невидящий взор в темноту тропических зарослей.

Я открыла дверь.

— Харли!

Он повернулся ко мне — лицо его было искажено страданием.

— Не будь идиотом, — сказала я мягко, — ты воображаешь то, чего не было и в помине. Идем в постель!

— Ах, идиотом? — Харли отстранился от меня и моих протянутых к нему рук. Голос его прозвучал холодно. — Ты заставила меня пройти через все это, а теперь называешь идиотом? — Он провел рукой по волосам и покачал головой. — Я не знаю, что и думать, Синди. Право, не знаю.

— Да прекрати ты! Нечего дуться!

— Я никогда не дуюсь. — Харли скрестил руки на груди и снова вперил взор во тьму.

Я вернулась в комнату и подождала, но его силуэт на балконе оставался неподвижным. Во мне разгорался гнев. Как он смеет обвинять меня в том, что я спала с таким монстром, как Чак Вудкок? Харли обращается со мной как со шлюхой, с проституткой! Вполне в его духе то, что он воображает меня кем-то вроде героини фильма «Красотка». А что бы делал Харли, если бы я и впрямь была проституткой? Как та девица из фильма? И какое продолжение имела бы эта история в жизни? Я представила себе, как ссорятся стареющие Джулия Робертс и Ричард Гир[12], пока она укладывает спать детей.

Вот он оборачивается к ней, перестав чистить зубы, и бросает ей в лицо: «Как ты смеешь критиковать меня после всего, что сделала? Если бы не я, ты бы все еще околачивалась на улицах…»

Я медленно сосчитала до ста, потом заперла балконную дверь и выключила свет.

— И черт с тобой, — сказала я пустой комнате. Послышался энергичный стук в стекло балконной двери.

— Впусти меня, Синди! Перестань дурить!

Я забралась в постель и зарылась головой в подушки. Измученная тем, что целую неделю удовлетворяла сексуальные аппетиты Харли, я тотчас же крепко уснула.

На следующее утро он был полон раскаяния.

— Не знаю, что на меня нашло! — Харли поднялся с мокрого плетеного стула, на котором провел всю ночь. — Мне очень жаль, Синди! Прости меня! Я чувствую себя ослом.

Его зубы выбивали дробь. Руки и ноги покрыла гусиная кожа.

— Похоже, меня кто-то искусал. — Встревожившись, Харли начал рыться в многочисленных флакончиках и горшочках фирмы «Лапиник» на туалетном столике. — Есть у нас какой-нибудь антисептический крем?

Позже в тот же самый день я нашла Харли в нашем номере. Он лежал на кушетке, прижимая к животу диванную подушку, и отчаянно рыдал.

— Харли! — испуганно вскрикнула я. — Что случилось? Судя по виду, он был серьезно болен или съехал с катушек.

Харли издал страдальческий вопль, потом сел на кушетке и улыбнулся мне:

— Что? Ты что-то сказала?