— Что значит туда, где ее не было? Вы думаете, что между ними не было любви? Я знаю, что тогда были политические браки, но не в этом случае. Она была из Баварии, ее сестра должна была выйти за принца. Вот был бы политический брак. К тому же, Сиси ненавидела двор, незнакомых людей и этикет. Она любила принца настолько, что терпела унижения от его, как вы сказали, мамки, ее отлучили от детей и… И он тоже пошел против матери и женился на ней.
— Полина, вы — романтик, и вы, возможно, тут правы, — поправил ее Дан, — но ей было шестнадцать, кажется. А ему двадцать три. Какая любовь? Они зацепили друг друга в лучшем случае внешностью и где-то расчетом. А потом все пошло не туда, когда Сиси поняла, во что вляпалась. Двор, этикет, муж под пятой матери Софии, а разводы были не приняты. Она, по-вашему, так его любила, что постоянно путешествовала и занималась исключительно своей внешностью и самолюбованием? А он так ее любил, что никак не защищал перед матерью и двором и не провел должного расследования, когда их сын покончил с собой? Странная любовь, — Дан с наслаждением смотрел, как ассистентка кусает губы и скрипит зубами от бешенства.
— Может, вы и правы. Я романтизирую историю и образы, — сдалась Поля, проходя с Даном в следующий зал музея-замка, — но мне кажется, вы слукавили, когда попросили меня рассказать историю правления Сиси. Судя по вашим словам, вы и так неплохо подкованы в вопросе. Вас все же чем-то заинтересовала эта история? Раз вы ее знаете? — прищурилась девушка, переводя взгляд с Дана на столовые приборы, которыми пользовались при дворе того времени.
— Вы меня раскусили, — Дан остановился, галантно пропуская девушку в следующий зал вперед себя, — я люблю искусство и историю, хоть и считаю себя дилетантом. Но Сиси была интересной личностью того времени, тут я с вами согласен. Для женщины тех времен она была самолюбива, диковата, своевольна и умна. То, что она заставила провести и сделать в замке водопровод в то время и вообще заботилась о личной гигиене… Я считаю, это гениально!
Полина встала, как вкопанная, чувствуя, что сердце пропускает удар. И еще один, и еще один. Она не успела добраться до этой части своего рассказа, потому что они начали спорить, но, безусловно, ее тоже будоражила мысль, что хоть кто-то в то время заботился о гигиене и придумал, как провести водопровод в замке. Как по заказу, они как раз дошли до зала, где были показаны трубы, ванна и туалет императрицы. И Поля стала снова оживленно рассуждать и спорить с Даном, чувствуя, что впервые в жизни нашелся собеседник, который такой же извращенец, как она. Потому что раньше Полина и представить не могла, что найдет единомышленника, который обсудит с ней водопровод в замке императрицы Сиси.
Остаток экскурсии и последующее время в кофейне Дан беседовал с Полиной о римских акведуках, русских банях и туалетах королей. Затем тема перешла в изобретение мыла и его варку в древности. И Дан с удивлением понял, что день пронесся незаметно и весело. Ему давно не было так хорошо и приятно провести время, тем более с девушкой, тем более беседуя не о работе. Он кардинально изменил мнение о Полине, решив, что она приятная, хорошая девушка, и будь они не сослуживцы, он встретился бы с ней как-нибудь в кафе и обсудил историю древних, потому что оказалось, что она тоже интересуется античностью, в частности, его любимой Минойской культурой.
Когда водитель привез их обратно к отелю, до ужина оставалось еще много времени, потому что большой шеф сказал, что они с австрийцами задержатся на озерах.
— Похоже у нас еще часа три, если не четыре, — вздохнул Дан, — предчувствую, что и шефы, и партнеры уже изрядно подпитые.
— Тогда, если вы не против, я пойду по магазинам. Хотела купить сувениров и…
— Шоппинг, — улыбнулся слегка опять Дан, ловя себя на мысли, что день такой легкий, что он улыбается каждые несколько минут. — Если вы не против, я дойду с вами до улицы с магазинами, а там разойдемся.
Поля мысленно захлебнулась счастьем. Она и представить не могла, что ее начальник настолько интересный, начитанный, умный, с чувством юмора, красивый и просто вау. Да еще и по магазинам не дурак пройтись. Сердце радостно выдавало кульбиты, грозясь взорваться радугой.