Дьявол сказал "бах" (ЛП)

Толпа духов рассредоточивается по краю кратера. Они начинают пятиться с той стороны, в которую смотрит девочка, словно она полутораметровый ледокол.

— Это ведь Бог, не так ли? Я Люцифер, так что я не один из Его. Вот, что ты имеешь в виду. Вот почему ты не причинила мне вреда.

— А зачем?

— Так вот, кого ты убиваешь? Тех, кто не проклят? Малыш, даже в Лос-Анджелесе это куча народу.

Она пожимает плечами.

— Сперва их. Затем других.

Вдоль дороги лежит наполовину присыпанный землёй гнилой телефонный столб. Она делает взмах ножом, выбивая кусок дерева размером с баскетбольный мяч.

— Я делаю то, что мне говорят. В основном это всё, что я делаю.

— Кто-то посылает тебя убивать мечтателей.

Она кивает, втыкая нож в столб и выковыривая металлические скобы сбоку.

— А иногда и других плохих людей.

— Кто велит тебе убивать их?

— Он.

Беседовать с призраками — всё равно, что вытаскивать угрей из бака с моторным маслом. Бессмысленное занятие. И всё твёрдое, за что пытаешься ухватить, трудно удержать. Большинство из них не так прямолинейны, как Черри. У большинства мозги более пыльные и бесплодные, чем самые дерьмовые уголки Долины Смерти.

— Он? Ладно. Что за человек велит тебе убивать?

Она с минуту смотрит в землю.

— Тот, у которого цветы.

Я ищу флориста-убийцу. Ну конечно. Почему бы и нет? Целый день колоться о шипы роз. А в разгар дня привязывать воздушный шарик к корзинке маргариток. Это кого угодно сделает угрюмым. И тут до меня доходит. Не флорист. Садовник. Черри сказала это. Она всего лишь один из «прелестных цветов в его саду». Тедди Остерберг. Мой любимый фрик. Я просто в шоке. Но есть одна проблема.

— Ты не его призрак. Я знаю это точно. Как он может указывать тебе, что делать?

Она встаёт. Волосы падают ей на лицо. Она смахивает их тыльной стороной ладони, оставляя грязный след на щеке.

— Он просто делает это.

— Он сказал тебе, зачем?

— А должен? Я не знаю.

— Знаешь, ты ведь убиваешь весь мир.

Она кивает. Хихикает.

— Это весело. Мне нравятся такие забавные небеса.

Разговоры об уничтожении мира полностью меняют её настроение. Она подходит, берёт меня за руку и ведёт к другому школьному автобусу, засыпанному лежащим на боку. В окна скребут руки. Безмолвно кричат лица. Призраки, которые не смогли выбраться, когда она сделала то, что сделала, чтобы образовать при взрыве этот кратер. Будь я любителем спорить, то сказал бы, что она упала с неба и приземлилась здесь, словно метеор.

— Меня зовут Старк. А тебя?

Она ведёт меня мимо автобуса и отпускает мою руку. Выбивает облака пыли каблучком своих «Мэри Джейн»[204]. Поднимает камень и швыряет его. Похоже, она в раздумьях.

— Ламия[205].

— Привет, Ламия. Что это за имя?

— Моё.

— Я имею в виду, откуда оно? Откуда ты?

— На самом деле, я — это не я. Раньше была, но не теперь. Я жила здесь.

— Ты имеешь в виду Испанию? Или здесь в Тенебре?

— Нет! — кричит она. Теперь она злится. — Это было очень давно. Было темно, и было негде стоять.

— Улицы были разрушены? Землетрясение?

— Не помню никаких улиц. Я плавала.

Она раскидывает руки и кружится, словно игрушечный воздушный шарик.

— Звучит весело. Ты была на корабле?

Она останавливается. Встаёт на колени и стучит по окнам по бокам автобуса. Призраки внутри визжат и сбиваются в кучу в противоположной стороне.

— Всё, что я помню, это холод, ветер и мерцающие звёзды.

Сейчас она действительно на взводе. Поворачивается к призракам на краю кратера. Кричит и бросается на них в атаку. Пробегает лишь несколько метров, и все они исчезли. Она поворачивает к первому автобусу, нанося удары ножом по металлу. Пиная его. Сминая крышу и бока. Этот ребёнок — чистая мощь, застрявшая в больном разуме. Не знаю, пожалеть её или бежать, сломя голову. Она поворачивается и смотрит на меня так, словно забыла о моём присутствии.

— Ты здесь, чтобы убить меня?

— Ты уже спрашивала.

— Ты убьёшь меня позже.

— Только если придётся.

— В основном я делаю что-то потому, что приходится.

— Кто-то велит тебе убивать других призраков?

— Нет. Они в основном его, и бегают не слишком быстро, так что я просто делаю это. Но люди. Мне нравится убивать их. Тех, кто этого заслуживает.

— Откуда ты знаешь, что они этого заслуживают?

— Просто знаю. Чувствую это внутри, когда этот человек называет мне их имена.

— Тедди?

— Знаешь, свирепый пытался убить меня. Ты ведь не собираешься убить меня сейчас?

— Не сейчас. Я убью тебя, только если придётся.

— Спасибо. Знаешь, свирепый уже пытался контролировать меня и заставлять делать плохие поступки. Может, я смогу помочь тебе освободиться, и ты сможешь перестать убивать.

Она вытягивает руки и кружится.

— Я Ламия. Я дышу смертью и плююсь местью.

Она роняет руки и садится в грязь. Трёт глаза, внезапно превратившись в усталую грязную маленькую девочку.

— Я хочу спать. Больше не хочу разговаривать.

— Ты собираешься и дальше убивать людей?

Она сворачивается калачиком на земле в своём вечернем платье.

— О да. Много. Небо будет самых разных забавных цветов.

Вдоль края кратера выстроились банды убитых детей. Они изрезаны, но не боятся Ламии. Чтобы с ними не случилось, она этого не делала.