Дьявол соленых песков (СИ)

Вечером, обходя территорию пляжа, он стал невольным свидетелем неприятного разговора. Наверно этот неизвестный Герман и был причиной столь подавленного состояния Ланы. Разговор был на повышенных тона, и в сердцах запущенный в море телефон был только тому подтверждением. Дамиан не смог остаться в стороне. Ему хотелось успокоить ее, утешить… Но сам не понял, как потерял самообладание. Все-таки зацепила она его чем-то! Ни о чем другом за весь день думать не мог, кроме нее. Наваждение какое-то. Отпустил, словно испуганную птаху. Чтобы вновь встретиться в баре на пляже. Вызов? Ему или самой себе? Дамиан не сводил с нее глаз, сатанея от одного только вида подкатывающих к ней мужчин. Так бы и растерзал их… А, кстати, что там говорила ее захмелевшая подружка?

Кое-как дождавшись закрытия бара — все-таки дурная это привычка, все держать под жестким контролем, — Дамиан направился прямиком к стойке ресепшен на первом этаже отеля. Молодой парень исправно дежурил на своем месте, что-то читая в выдавшееся свободное время. Увидев своего управляющего, он тут же поднялся.

— Доброй ночи, сеньор Мора.

— Доброй ночи, Ренато, — бейджик на рубашке парня подсказал имя. — Все в порядке?

— Да, сеньор.

— Отлично. Ренато, найди мне, пожалуйста, среди наших постояльцев сеньориту Лану. Фамилия, увы, неизвестна.

— Простите, сеньор, но это конфиденциальная информация, — виновато улыбнулся парень.

— Не понял, — удивленно вскинул брови Дэм. Это ему сейчас так вежливо отказали? Ему? Управляющему отелем?

— Простите, сеньор. Информацию о наших постояльцах я не имею право раскрывать.

— Отлично, парень. Проверка пройдена! А теперь серьезно, мне нужно знать…

— Простите, сеньор Мора, ничем не могу вам помочь. Вы сами знаете, что имидж нашего отеля не позволяет доставлять неудобства нашим клиентам.

Вот так? Серьезно? Хотелось крепко ругнуться, но Дэм только усмехнулся: персонал он отобрал все-таки отменный, на ребят можно было положиться. Только придется теперь самому время тратить, искать… И уже направляясь к своему кабинету, он зацепился взглядом за цветок, так напомнивший ему эту загадочную русскую: красота, защищенная шипами, которая дастся в руки только тому, кто найдет верный подход, чтобы не пораниться, но и не погубить всего ее природного очарования вместе с этими колючками.

Да, черт возьми, да, он был у нее в ту ночь! В ту первую ночь после их знакомства, после их поцелуя. Он, как одержимый хотел видеть ее, чтобы знать, что она настоящая и это все ему не привиделось. До чего же сладкая и желанная. Смотрел на нее и шалел от собственной наглости и нерешительности — все-таки нельзя, нельзя так. Испугает ведь.

А она словно его только и ждала, так доверчиво откликалась на его прикосновения, поцелуи. Невероятная. Страстная, чувственная. Она отвечала ему с не меньшим желанием, только осознавала ли, что все это происходило в реальности? Затуманенный сном взгляд говорил о том, что утром все произошедшее будет казаться ей просто ночным видением. Нет, воспользоваться ее беспомощностью он не мог и не желал. Особенно сейчас, когда она так сладко спала, прижавшись к его груди.

— Закажи еще раз морскую прогулку, — загадал он вслух, словно она могла его услышать сквозь крепкий сон. Такая горячая и нежная, совершенно обнаженная в его объятиях, близкая и недоступная одновременно. Нет, он возьмет ее, но только не так — когда будет осознавать, что все это реальность, когда сама будет желать этого. Только так.

Дэм заставил себя покинуть номер лишь под утро. Оставалось меньше часа до рассвета, спать уже было слишком поздно, да и не хотелось вовсе. Он спустился в холл и придирчиво обвел взглядом помещение. Все было идеально, не придраться. Зная его требовательный характер, иначе и быть не могло. Постояльцы платили за роскошь, а он, как управляющий, платил персоналу за поддержание отеля в этой роскоши. В холле царила тишина, но уже через каких-то пару часов новые постояльцы будут с интересом все разглядывать, планируя поскорее закончить стандартные процедуры оформления и заселения, чтобы окунуться в отдых. Эти редкие минуты тишины Дэм ужасно любил — в такие моменты лучше работалось.