Дьявол в музыке (ЛП)

- О, не дразните меня этим, - голос Ринальдо вдруг стал очень усталым и более несчастным, чем Джулиан слышал прежде. – Я понимаю, что Валериано уже рассказывал вам о дуэли.

Джулиан навострил уши. Певец ни словом не упоминал дуэль. Кажется, Кестрель нащупал путь.

- Я хотел бы услышать это от вас.

- После того, как моя жена ушла от меня, я был вынужден вызвать его. Даже если этого не требовала моя честь, отец бы не дал мне покоя. Я послал вызов, который написал под диктовку отца. Валериано его принял. Мы встретились в назначенное время в назначенном месте. Секунданты отмерили расстояние и проверили пистолеты.

Он подошёл к окну и встал спиной к Джулиану, упершись руками в стекло.

- Валериано был таким… таким высоким. Он хранил молчание и достоинство. Он не боялся – по крайней мере, не показывал этого. Но я был на десять лет моложе, и я никогда не бывал на дуэли прежде.

Джулиан представил себе это очень ярко. Ему было знакомо это странное, кружащее голову чувство, когда идёшь на встречу, не зная, вернёшься ли с неё, но зная, что тебе всё равно. Потому что тот, кто проявит страх, уже проиграл – проиграл поединок воль, что важнее не меньше, чем обмен пулями. В случае Ринальдо победитель в поединке воль был очевиден.

- Расскажите мне, что случилось, - сказал Джулиан.

- Мы заняли свои места, был дан сигнал, и мы выстрелили. Валериано выстрелил в воздух. Я выстрелил в него и промахнулся, - маркез повернулся к Джулиану, его лицо было багровым. – Я был не в себе! Я никогда прежде не стрелял в людей… и в меня тоже никогда не стреляли. Я просто не мог твёрдо держать пистолет. Когда я понял, что он не попал в меня и даже не пытался, я был так потрясён, что у меня закружилась голова. Я едва мог стоять. Секундант смотрел на меня, и я знал, что он ожидает, будто я потребую второй выстрел. Я потребовал. Валериано согласился. Мы снова зарядили пистолеты.

Ринальдо отошёл в сторону. Он был напряжён, глаза смотрела в пустоту, будто он вновь был на той дуэли.

- Я видел по его глазам, по спокойствию, с которым он шёл на своё место, что он сделает то же самое – выстрелит в воздух. Я же волновался ещё больше. Пот застилал мне лицо, я почти ничего не видел. В этот раз я не должен бы промахнуться – не на поединке, где в меня даже не целятся.

Ринальдо поднял руку, вытянул указательный палец как ствол пистолета.

- Дали сигнал. Он выстрелил в воздух, а я… Я… - он медленно опустил руку. – Я снова промахнулся. Это было унизительно. Мой секундант смотрел на меня с отвращением. Он сказал: мне лучше признать, что я получил удовлетворение, и так я и сделал. Валериано поклонился и ушёл. Я хотел броситься за ним и умолять убить меня, Бога ради – это было бы лучше, чем возвращаться к…

Он закончил свои слова чем-то, похожим на всхлип. Джулиан мягко спросил:

- Что сделал ваш отец, когда узнал о дуэли?

- Я не помню, - Ринальдо провёл рукой по лицу. – Это были худшие часы в моей жизни. В итоге я попросил его позволить мне уехать из Милана. Мне нужно было его разрешение – у меня не было своих денег. Отец практически швырнул его мне. Он сказал, что я могу уползать как побитый пёс, поджав хвост. Я уехал – во Флоренцию, Неаполь, Испанию. Но я везде видел одно и то же – Валериано, высокий как башня, указывающий пистолетом в небеса и спускающий курок – и себя, который пытается попасть в него и промахивается, всегда промахивается.

- Вы не задумывались, почему он не воспользоваться своим выстрелом? – для Джулиана это было самым любопытным во всей дуэли

- Я не знаю. Он хотел унизить меня, я думаю.

- Он не мог знать, что вы не попадёте в него. Он легко мог погибнуть.

- Откуда мне знать, что было у него на уме? Я же не евнух! Я не знаю, как они думают! Возможно, он ненавидит всех мужчин, что не были так же изувечены. Он выстрелил в воздух, чтобы показать свою храбрость и дать мне почувствовать, что он, а не я – настоящий мужчина. Но я заставлю его страдать – как-нибудь, когда-нибудь!

- Он уже дал вам удовлетворение, - напомнил Джулиан. – Он больше ничего вам не должен.

- Вы думаете, честь – это строчка в бухгалтерской книге? – обезьянье лицо Ринальдо исказилось, - К дьяволу это «удовлетворение»! Пока он жив, а она – с ним, я не отомщён!

Глава 27

Когда расспросы окончились, Ринальдо отправился к освобождённую для него комнату, где нашёл горячую ванну и стопку белых полотенец, пахнущих флёрдоранжем. Бритва с серебряной ручкой ждала на умывальнике, если хозяин пожелает побриться. Эрнесто был готов помочь со всем, что может потребоваться. Ринальдо послал его принести больше полотенец, хотя их и так было немало. Это было их обычное противостояние, возобновлявшееся всякий раз, когда Ринальдо возвращался из путешествий – он стремился удалить от себя отцовского слугу, как только мог, а Эрнесто цеплялся за своё место, служа молодому маркезу так же, как старому.