Дьявол в музыке (ЛП)

- Убирайся из моего дома.

Он знал, что услышит это. Все прошедшие сутки он готовился услышать это. Но почему тогда это так больно?

- Прости, - сказал он. – Я до последнего не знал, что ты чувствуешь к Орфео. Я думал, что когда убийство будет раскрыто, я смогу открыть правду, и ты поймёшь мой обман и простишь его.

- Я поняла его, - её голос сломался, а из глаз брызнули слёзы. – Но почему, почему ты должен был говорить правду, хотя уже обманул? Мы могла бы быть счастливы, если бы я этого не знала!

- Я не мог оставить Флетчера на растерзание Гримани.

- Как благородно! – напустилась она. – Как ты честен во всём, кроме любви!

- Ты бы хотела, чтобы я и дальше обманывал тебя и позволил отдать себя мужчине, которого ты ненавидишь?

- Да! Потому что мы были бы счастливы, даже если это счастье было бы построено на лжи, а так у нас нет ничего! – она задыхалась от рыданий. – Ты можешь остаться до утра. Но больше ты никогда меня не увидишь. А теперь уходи.

Он ушёл. У дверей он повернулся и посмотрел на неё в последний раз. Маркеза бесшумно ходила по комнате, задувая свечи. Он вышел.

Гастон де ла Марк ждал его, как Джулиан и предполагал.

- Куда мы отправимся? – мягко спросил он.

Джулиан думал недолго.

- К озеру.

Глава 39

Джулиан и де ла Марк отчалили от берега, и их лодка заскользила по чёрной, усыпанной звёздами, зеркальной глади озера. Хотя было два или три часа утра, и вокруг не было видно иных лодок, они говорили тихо и по-английски.

Де ла Марк оценивающе посмотрел на Джулиана.

- Я думаю, вы просто безумец, mon vieux. Я думал так с самого начала. Вы понимаете, что лишь по чистой случайности ещё не сидите на соломе в тюрьме Санта-Маргерита?

- Если так, меня бы утешила ваша компания.

- Я знаю, - де ла Марк, усмехнулся, блеснув белыми зубами. – Как вы думаете, что заставило меня так примерно себя вести?

- Я не заметил, что вам пришлось делать для этого усилие.

- О, я мог поступить куда хуже. Я был близок к тому, чтобы придушить вас, когда вы рассказали Гримани про мой альбом.

Джулиан улыбнулся.

- МакГрегор думал, что вы собирались убить меня.

- Теперь это было бы несправедливо. Я и не мечтал, считая это самым последним средством.

- Это очень любезно с вашей стороны.

- Mon vieux, верите вы мне или нет, я прибыл сюда, чтобы защищаться от вас настолько же, насколько, чтобы защитить вас. Я восхищён вами. Я был поражен с самого начала. Будь кто-то из нас женщиной, я бы влюбился. Я не мог бы сказать больше, верно?

- Это определённо одна из самых примечательных похвал, что я когда-либо получал.

- Вы не верите, что я говорю искренне, - де ла Марк откинулся на локоть и вопросительно посмотрел на Джулиана. – Интересно, а вы задумались над тем, что для меня значила потеря альбома? Вы когда-нибудь бывали не по своей воле виновны в настоящей катастрофе? Раньше я лежал без сна по ночам, обдумывая каждый шаг и проклиная себя за то, что я – слишком умный глупец, - он резко сел, опёршись локтями на колени. – Проклятие революции в том, что кто-то должен всё записывать – имена, места, источники денег и оружия. Но если эти записи попадут в руки полиции, десятки людей и всё движение могут погибнуть. Это случилось с Марончеллп и с Андраяне. Написанное пером проклято.

- И вы подумали, что записанная музыка будет менее интересна.

Де ла Марк вздохнул.

- Тогда это казалось отличной мыслью. Кто может быть лучшим шпионом, чем певец? Он постоянно ездит из города в город и встречается со всеми – знатью, армейскими офицерами, рабочими. А исполняя песни каждый вечер, он может украшать песню импровизацией, как захочет. Voila: шпион, что собирает сведения и передаёт их прилюдно, перед сотнями зрителей.

- А вы записываете всё в свой альбом и переводите на досуге.

- Это прекрасный шифр. Я сам его составил. Нет ничего банальнее, чем заменить ноты буквами алфавита, но получившиеся послания будет невозможно спеть. Нет – у меня сочетания нот имели свои значения, зависящие от интервалов, пауз и так далее. Звучит сложно, но это легко использовать, если понимать. Я думаю, Эней не объяснил вам, как это работает?

- Всё, что он сказал – шифр построен на тритоне, интервале в три целых тона, который называют diabolus in musica, потому что его неудобно петь.

- Да. Это был каламбур, конечно. Мы называем себя ангелами, но полиция прозвала нас дьяволами. Так что «дьявол в музыке» – это отличное название для ключа к шифру.

- Маркез Лодовико понял, что дело в тритоне, - сказал Джулиан. – Он везде его писал. Мы с маркезой Мальвецци нашли его на старых нотах, а я видел, как он писал его на других бумагах, когда приходил на мои уроки. Эрнесто подумал, что господин стал сам сочинять музыку.

Де ла Марк кивнул.

- Я не удивлён, что он догадался, что альбом был не просто музыкой. Повторяющиеся тритоны были странностью, которую обязательно бы заметил ценитель. Но почему он сразу не отнёс его в полицию?