Дьявол в раю. Романы

— Цель оправдывает средства? — продолжал Гуров. — Умные, интеллигентные люди утверждают, что слова эти фашисты придумали, чтобы свои нечеловеческие поступки оправдать. Я, к примеру, не дурак и не зверь, в университетах обучался, но ответа на вопрос не знаю. Оправдывает или не оправдывает? Я так полагаю, что данную фразочку не фашист придумал, а некий философ, чаек попивая, от нечего делать, ради большого умствования сочинил. Потому как слова одни и содержания не имеют. Какая цель? Какие средства? Кабы этому философу за спиной его жену с детишками поставить, а в руки топорик вручить, а супротив старуху с косой выставить и потом спросить: милок, ответь — цель оправдывает средства? Рассуждать просто. А вот в конкретном случае конкретные действенные решения принимать, так не дай Бог! Врагу не пожелаю!

Лицо Гурова затвердело, лишь на виске билась вена. Мишка смотрел на полковника со страхом, лизнул сухие губы, сказал:

— Лев Иванович, тебе стакан принять требуется.

— Мне, Михаил, много чего требуется. — Гуров вынул из бардачка бутылку «Тоника», отвинтил крышку, сделал несколько крупных глотков, протянул бутылку агенту. — Да, парень, в каждом конкретном случае решать приходится. Верно решил, значит, ты человек и мужик настоящий, неверно — ты стукач, мусор и говно. Я тебя стучать на Галеев не подталкиваю, учти только, что братья они родные, а люди совершенно разные. Сашка, хоть и увечный, а, видно, душевный. А когда ты с Борисом стоишь, учти, что для него жизнь твоя плевка не стоит. Думал, говорить тебе, не говорить, смалодушничал и предупредил. Видишь, как жизнь хитро карты кладет: вроде предупредил, доброе дело сделал, а загляни в меня поглубже, увидишь — старый опер не от доброты предупредил, покой свой оберегал. Если теперь тебя Борис убьет, я не в ответе. Ты, Михаил Захарченко, предупрежден был, а дурака свалял и не уберегся.

— Кончай рубашку рвать, Лев Иванович, я и раньше в глазах Бориса смерть видел, — усмехнулся Михаил. — Улица знает, Борис в ЧК ликвидатором работал.

— Знает улица и знает, ЧК так ЧК, к тебе просьба не велика. Если увидишь, что у Галеев с деньгами напряженка спала, позвони. Договорились?

— Это запросто!

— Теперь слушай задание. — И Гуров объяснил агенту, куда надо подъехать, где и какую железку поискать, и дал чертеж предполагаемого крепления. — Плевое дело, — улыбнулся, облегченно вздохнув, Михаил. — У меня теперь тачка имеется. Борис братану подарил, мне дает на рынок сгонять, другие дела. Оденусь поплоше, прохари отыщу, все облазаю, ежели ваша железка там имеется, доставлю в лучшем виде.

Глава 4

В понедельник утром Гуров по «вертушке», которую якобы отменили, позвонил вице-премьеру Барчуку.

— Доброе утро, Анатолий Трофимович, вас беспокоит полковник Гуров Лев Иванович. Я не ворвался на совещание?

— Здравствуйте, я один, но занят, — вежливо, но достаточно сухо ответил Барчук.

— Понятно. Как у вас складывается день? Мне нужно с вами подъехать на вашу дачу.

— Сегодня отпадает, завтра тоже…

— Тогда давайте через час прямо на даче и встретимся.

Сидевший напротив Крячко наблюдал за другом с любопытством и некоторой долей иронии.

— Я все уже рассказал, добавить мне нечего, а свободного времени у меня нет.

— Минуточка имеется? Я вечером встречаюсь с газетчиками. Они, как вам известно, ребята разные. Человека убили. Пусть он и не тележурналист, но и не чеченец, к убийству которых уже привыкли. Так вот, некоторые журналисты могут вас не понять.

— Это шантаж.

— А я считал, что гражданский долг.

— А это демагогия.

— Вы что-то говорили о сильной занятости, господин вице-премьер.

— Хорошо, буду.

— Они нервничают, очень сердиты, — прокомментировал Гуров, опуская трубку. — Его давно назначили, чего это он так самоутверждается?

— Наживаешь врагов на ровном месте. — Крячко состроил недовольную гримасу. — Зачем он тебе нужен? Что ты у него будешь спрашивать?

— Понятия не имею, — легко солгал Гуров.

Барчуку не было и сорока, был он невысок, полноват и улыбчив, одет в протокольно-строгий костюм, белоснежную рубашку, галстук в тонкую полоску. Он крепко, пожал Гурову руку, извинился, что по телефону хамил, доброжелательно кивнул Крячко.

День был солнечный, весенний, грязь подсохла, новый дом сверкал стеклами. Когда хозяин и оперативники прибыли, у дома стоял грузовик, разгружали мебель.

— И зачем я такую махину отгрохал? — удивлялся искренне Барчук. Жадность человеческая предела не знает. Я не хотел, но половина загрызла: «В кои-то веки… Не будь дураком… На людей взгляни, что мы, хуже?» — Он махнул рукой.

«Половина» с испариной на круглом лице, блестя голубыми азартными глазами, командовала грузчиками, крикнула мужу:

— Ты чего приперся? Думаешь, без тебя не справимся?

Женщина собралась исчезнуть в доме, но Гуров ловко подхватил ее под руку и быстро заговорил:

— Роскошный дом, мадам, просто роскошный! Сколько вкуса, фантазии… — И прошел с мадам Барчук в дом.

И хотя Гуров отнюдь не походил на персонаж Булгакова, Крячко неожиданно вспомнил Коровьева из «Мастера и Маргариты» и фыркнул.