Дьявол в руинах (ЛП)

— Надеюсь, я могу доверить Брианну тебе на ближайшие несколько недель, — продолжает он, пересаживаясь в кресло поудобнее. — По какой-то причине моя Брианна решила остаться в особняке, и свадьба состоится там.

Я знаю, почему Брианна хочет провести это время в моем особняке. Чтобы она могла приходить и уходить незамеченной, используя тайный коридор из своей комнаты. Меня посещает мрачная мысль, что именно это она и планирует.

Сбежать.

Дата свадьбы, перенесенная всего на неделю, ничего не даст, только заставит ее почувствовать себя еще в большей ловушке.

Во мне закипает желание вернуться к ней.

— Ей было нелегко… привыкнуть к мысли о такой скоропалительной помолвке, — говорит Кассатто. — Но, кажется, ей лучше, когда рядом брат. Последние годы она равнялась на тебя. Убеди ее, что это правильный путь для нее, покажи благодарность в день свадьбы, и вскоре после заключения союза тебя могут повысить.

Он хочет, чтобы я повиновался и унижался, чтобы я с улыбкой и благодарностью хватал объедки с его стола. Вот только если эта свадьба состоится, я не буду носить свой пиджак, накинутый на плечи в знак продвижения по служебной лестнице.

Я надену свой смертельный костюм, чтобы отправиться на шесть футов под землю.

Я заберу с собой и его, и Сальваторе, и всех остальных, кто встанет на моем пути. Из уважения к его пути, просто ради Кассатто, я обязательно использую кислоту.

Яростное желание выхватить нож и вогнать лезвие ему в череп подтачивает мое слабеющее самообладание, но ради Бриа я подавляю гнев.

— Я могу это сделать, — говорю я с искренним кивком. — Спасибо, сэр. Для меня будет честью продолжить доказывать свою преданность.

Его прищуренный взгляд открывается, не давая ему повода усомниться в моей искренности. Ложь вперемешку с правдой. Я всегда представляю себе ее лицо, когда имею дело с ее отцом.

— Хороший мальчик, — говорит он, решительно отстраняясь от меня. — А теперь помоги избавиться от этого грязного куска дерьма, пока он не обгадил мой кабинет.

Я почтительно киваю, прежде чем подчиниться.

Всю дорогу до доков мне не терпится добраться до Бриа.

Глава 10

В ГЛУБИНЕ ЗЕМЛИ ЛЕЖИТ МОЯ ЛЮБОВЬ.

Брианна

Моя мама говорила: женщина, которая бунтует, порождает страх.

Я была совсем маленькой, когда она впервые сказала мне своим мягким шепотом. Тогда я не совсем понимала и не до конца осознавала смысл. Я помню, что ожидала второй половины, как будто в этом изречении была еще одна часть, которую она скрывала, ожидая подходящего момента, чтобы передать мне.

Я жалею, что так и не спросила ее об этом перед смертью.

Хотя с помощью мудрости и депрограммирования моей тети я смогла понять, что, возможно, пыталась передать моя мать.

Теперь я понимаю, что женщина в клане, которая бунтует против своего места, воспринимается как неуправляемая, непокорная и позорная для мужа и мужчин ее семьи, из-за чего мужчины кажутся слабыми в своей неспособности властвовать над ней.

Но более того, этот глубоко укоренившийся страх исходит из самого ее неповиновения. Если женщина думает и действует самостоятельно, если она бунтует и противостоит кланам и архаичным правилам и структуре, то вся система начинает разрушаться изнутри.

Потому что именно женщины создают основу, на которой эти мужчины могут свободно наживаться. Поскольку роль женщины заключается в том, чтобы помогать и поддерживать мужчин, все, что мы делаем, должно быть в интересах организации.

Мы — воспитательницы, и мы следим, чтобы о наших мужчинах заботились и ухаживали за ними. Откладываем деньги в тюремные кассы наших сыновей и мужей, пока они отбывают наказание. Незаметно перемещаем деньги между организациями, занимаясь «мелким» хобби, чтобы это не было обнаружено властями. Даже перевозим наркотики в собственных автомобилях с нашими детьми на заднем сиденье.

Я слышала претензии ко всему этому и даже больше.

И чем же клан отплачивает нам за нашу преданность, за наше служение?

Однажды я услышала, как мой отец сказал:

— Сука, которая больше не может смотреть тебе в глаза, должна быть убита, и убита быстро, иначе она тебя укусит.

Ты либо предан Ндрангете, либо мертв для нее.

В задумчивости я провожу пальцем по прохладному мрамору кухонного острова, вспоминая тот первый разговор с тетей, в котором она раскрыла свою секретную операцию. Она рискует жизнью, чтобы освободить женщин, которые хотят выйти из Ндрангеты.

Если мой отец когда-нибудь узнает, что женщины в его семье замешаны в предательстве такого масштаба, он накажет свою собственную сестру самым унизительным и публичным образом, чтобы сделать ее примером, чтобы перенаправить этот страх обратно в нас.

Вот почему, когда Ник врывается в парадные двери своего дома, весь в крови и с пылающими болью глазами, я разрываюсь между воспитанием, которое мне внушили, и страшным, но яростным внутренним голосом, твердящим, что я должна бежать и оставить его страдать.