Дьявол весной (ЛП)

Габриэль подошёл к ней, загораживая их обоих от взора сестры широкими плечами.

– Я хочу станцевать с тобой вальс, – ответил он, понизив голос.

Пандора почувствовала, что её лицо побелело от обиды, а затем покраснело от стыда, потом снова стало белым, как специальная полосатая вывеска у мужских парикмахерских. Ей бы в голову не пришло, что он способен на такое жестокое издевательство.

– Ты же знаешь, что я не могу вальсировать, – сказала она. – Зачем ты говоришь такие вещи?

– Просто попробуй со мной станцевать, – уговаривал он. – Я размышлял на эту тему и думаю, что существуют способы сделать вальс для тебя доступным.

– Нет, не существуют, – прошипела Пандора. – Ты рассказал сестре о моей проблеме?

– Только о том, что тебе трудно танцевать, не обозначая причины.

– Ну спасибо, теперь она считает меня неуклюжей.

– Мы находимся в большой, по сути, пустой комнате, – послышался голос Фиби от пианино. – Нет смысла шептаться, я всё слышу.

Пандора развернулась, намереваясь сбежать, но Габриэль перекрыл ей путь.

– Ты попытаешься со мной станцевать, – сообщил он ей.

– Что с тобой? – спросила Пандора. – Если бы ты сознательно попытался придумать самое неприятное, смущающее, разочаровывающее для меня мероприятие, когда я нахожусь нестабильном эмоциональном состоянии, это был бы вальс. – Кипя от злости, она посмотрела на Фиби и приподняла ладони вверх, как бы задавая вопрос, что делать с таким невозможным человеком.

Фиби посмотрела на неё с сочувствием.

– У нас двое прекрасных родителей, – сказала она. – Я понятия не имею, как он стал таким.

– Я хочу показать тебе, как учились вальсировать мои родители, – сказал Габриэль Пандоре. – Танец был медленнее и изящнее, чем сейчас. В нём было меньше поворотов, а шаги скорее скользящие, нежели пружинящие.

– Не важно сколько в танце поворотов. Я не могу справиться и с одним.

Выражение лица Габриэля оставалось непреклонным. Очевидно, он не собирался позволить ей покинуть гостиную, пока она не сдастся на его милость.

Факт № 99 Мужчины, как шоколадные конфеты. Те, у кого самые привлекательные обёртки, наделены худшими начинками. 

– Я не буду слишком сильно на тебя давить, – ласково сказал он.

– Ты уже это делаешь! – Пандору трясло от негодования. – Чего ты добиваешься? – процедила она сквозь стиснутые зубы.

Пульс стучал у неё в ушах, практически заглушая его негромкие слова:

– Я хочу, чтобы ты мне доверилась. 

К ужасу Пандоры, слёзы, которых раньше не было, угрожали пролиться сейчас. Она сглотнула несколько раз и усилием воли сдержала их, застыв от прикосновения его руки к её талии.

– Почему ты не доверяешь мне? – горестно спросила она. – Я уже сказала, что это невозможно, но по-видимому должна доказать. Так и быть. Я не боюсь привычного унижения: я пережила три месяца лондонского сезона. Ради твоего удовольствия, переживу и вальс, раз это единственный способ от тебя избавиться.

Она перевела взгляд на Фиби.

– Я могу и вам рассказать: мой отец ударил меня по ушам, когда я была маленькой, и теперь я практически глуха на одно ухо и теряю равновесие.

К её облегчению, Фиби не выглядела так будто жалеет Пандору, выражение её лица было обеспокоенным.

– Это чудовищно.

– Я просто хотела, чтобы вы знали почему, когда я танцую, напоминаю сумасшедшего осьминога, размахивающего щупальцами.

Фиби слегка улыбнулась, успокаивая Пандору.

– Вы мне нравитесь, и этот факт ничего не изменит.

Мучительный стыд немного поутих, и она глубоко вздохнула.

– Спасибо.

Пандора неохотно повернулась к Габриэлю, который, казалось, ни капли не раскаивался в своём поступке. Он протянул к ней руки и уголки его губ приподнялись в ободряющей улыбке.

– Не улыбайся мне, – сказала Пандора. – Я на тебя злюсь.

– Я знаю, – ласково ответил он. – Мне жаль.

– Ты ещё больше пожалеешь, когда я заляпаю пальцами тебе весь перёд рубашки.

– Это стоит того. – Габриэль положил правую ладонь на её левую лопатку, кончики его длинных пальцев касались её позвоночника. Пандора неохотно приняла исходную позицию, положив левую ладонь на его руку, чуть пониже плеча.

– Нет, положи ладонь прямо мне на плечо, – сказал он, Пандора помедлила, и Габриэль добавил: – Я смогу тебя лучше поддерживать.

Они встали в закрытую позицию, Габриэль зажал её правую ладонь в своей левой. Пока они стояли друг к другу лицом, Пандора не могла не вспомнить тот момент, когда она заплутала в темноте, а он заключил её в объятия и прошептал: "Ты в безопасности, моя милая девочка". Как тот человек сумел превратиться в этого бессердечного дьявола?

– Разве расстояние между нами не должно быть больше? – спросила она, печально уставившись на его грудь.

– Не в этом стиле. Итак, на первый счёт, когда я начну поворот, сделай шаг вперёд с правой ноги и поставь её между моими.

– Но я подставлю тебе подножку.