Дьявол весной

— Возможно, вы перестанете так считать, когда я объясню цель своего визита. — Габриэль почувствовал, как начал краснеть, встретившись с их вопросительными взглядами. Разъярённый и ошеломлённый тем, что оказался в затруднительном положении, с налётом откровенного фарса, он решительно продолжил: — Я прибыл с бала у Чаворта. Возникла… непредвиденная ситуация… и она должна быть разрешена в кратчайшие сроки. Я… — он замолчал, прочищая горло. — Случилось так, что я скомпрометировал леди Пандору.

В комнате повисла полнейшая тишина.

При других обстоятельствах Габриэля, возможно, позабавили бы озадаченные лица пары.

Первая ответила леди Трени:

— Что вы имеете в виду под словом «скомпрометировал», милорд? Вас случайно застали, когда вы флиртовали или, возможно, обсуждали неподобающую тему?

— Нас застали наедине. В беседке, за особняком.

Опять наступила тишина, а потом граф резко спросил:

— Чем вы занимались?

— Я помогал ей освободиться от скамейки.

Леди Трени выглядела крайне озадаченно.

— Это было крайне вежливо с вашей стороны, но почему…

— Сказав «помогал освободиться», — продолжил Габриэль, — я имел в виду, что мне пришлось вытаскивать её из скамейки. Каким-то образом она умудрилась застрять верхней частью туловища в середине резной спинки и не могла освободиться, не порвав платья.

Трени потёр лоб и на мгновение прижал основания ладоней к глазам.

— Похоже на Пандору, — пробормотал он. — Нужно позвонить, чтобы принесли бренди.

— И три бокала, — сказала ему жена и вновь обеспокоенно посмотрела на Габриэля. — Лорд Сент-Винсент, присядьте рядом со мной и расскажите, что произошло.

Когда он повиновался, она подобрала напёрсток, катушку с нитками, несколько лоскутков ткани и рассеяно запихнула их в корзину с шитьём у своих ног.

Как можно лаконичнее Габриэль объяснил всё, что случилось вечером, опустив часть истории, связанную с серёжкой Долли. Хотя он и не был связан обязательствами хранить её секрет, он знал, что Пандора бы хотела, чтобы Габриэль ничего не рассказывал.

Трени присел рядом с женой и внимательно слушал. После того, как появился лакей с подносом с бренди, граф разлил спиртное по низким бокалам и протянул один Габриэлю.

Сделав бодрящий глоток, Габриэль почувствовал, как по горлу растеклась обжигающая жидкость.

— Даже если бы Чаворт не был так решительно настроен припереть меня к стене, — сказал он, — репутация леди Пандоры к тому моменту уже пострадала. Ей не стоило покидать бальный зал.

Плечи леди Трени опустились, словно она была уставшей школьницей.

— Это моя вина, я уговорила Пандору принять участие в мероприятиях сезона.

— Ради бога, не начинай, — сказал мягко граф, заставляя её посмотреть на него. — Даже если тебе кажется иначе, здесь нет исключительно твоей вины. Мы все призывали Пандору выйти в общество. Альтернативой этому решению было позволить ей оставаться дома, пока Кассандра посещает балы и вечера.

— Если она будет вынуждена выйти замуж, это сломает её дух.

Взяв маленькую ручку жены, Трени уговорил её пальчики сплестись с его.

— Никто не заставит её поступить против воли. Будь, что будет, она и Кассандра всегда могут рассчитывать на мою защиту.

Она улыбнулась ему, её карие глаза излучали нежность.

— Дорогой. Ты даже не задумался, прежде чем это сказать?

— Конечно, нет.

Габриэль был озадачен, нет, сбит с толку, тем, как они обсуждали сложившуюся ситуацию, будто существовал выбор. Боже, неужели ему и правда придётся объяснять, что позор падёт на всю семью? Что друзья отвернутся от них, а связи оборвутся? Сестра-близнец Пандоры потеряет шансы подыскать себе приличную партию?

Внимание леди Трени вернулось к нему. Заметив его смущённое выражение лица, она осторожно проговорила:

— Милорд, мне следует пояснить, что Пандора — необычная девушка. Она своевольна, у неё оригинальное мышление. И… ну, очевидно, Пандора немного импульсивна.

Описание настолько противоречило образцу подобающей английской невесты, что Габриэль почувствовал, как внутри у него всё перевернулось.

— … она и её сёстры, — продолжала говорить леди Трени, — … воспитывались в абсолютном уединении семейного загородного поместья. Они все хорошо образованы, но совершенно не искушены. Я впервые познакомилась с ними на моей свадьбе с их братом Тео. Они казались троицей… лесных духов или нимф, кем-то из сказок. Старшая, Хелен, тиха и застенчива, а близнецы были предоставлены сами себе, и ими никто не занимался большую часть их жизни.

— Почему их родители это позволили? — спросил Габриэль.

— Для них в дочерях не было толку. Они ценили только сына, — тихо ответил граф.

— Мы пытаемся сказать, — искренне начала леди Трени, — что Пандора не смогла бы счастливо жить с мужем, который ожидал бы, что она будет… ну, обыденной. Ей нужен кто-то, кто оценит её уникальные качества.

Покрутив бренди в бокале, Габриэль прикончил спиртное за два практичных глотка, надеясь, что оно избавит его от чувства холодящего ужаса внутри.

Этого не произошло. Ничто не заставит его почувствовать себя лучше после того катастрофического поворота, который только что приняла жизнь.