Дьявольщина

Серое здание показалось из-за угла и Кожихину с сожалением пришлось сбросить скорость, чтобы вписаться в поворот. Он въехал на служебную стоянку, где уже стояло несколько бело-синих машин с проблесковыми маячками. Заглушив мотор, Дмитрий вышел из автомобиля, закрыл его на сигнализацию, и уже было направился к входу в здание, как в кармане зазвонил мобильный телефон.

– Слушаю? … Да, товарищ майор … Хорошо, адрес запомнил … Выезжаю.

Кожихин быстро вернулся в машину и, надавив на педаль газа, сорвался с места. Дело было нешуточным, раз сам майор ему позвонил и направил на место преступления. Такое происходило всего несколько раз, и всегда это было связано с одним и тем же – необычной смертью.

На месте Дмитрий был через двадцать минут. Среди многочисленных многоэтажек и многоподъездных домов Кожихин быстро отыскал нужный адрес – возле дома уже толпились автомобили «Скорой помощи» и полиции. Лифт неспешно поднял мужчину на седьмой этаж. На площадке стояли двое полицейских и о чем-то негромко беседовали. Увидев Кожихина один из них было подался вперед, но Дмитрий ловким движением руки открыл удостоверение капитана полиции и сержант отступил, взяв «под козырек».

– Пятидесятая квартира, – услужливо подсказал сержант в спину Кожихину. Тот кивнул и вошел в общий коридор.

Дверь нужной квартиры была распахнута, из помещения доносились приглушенные голоса, периодически выходили медики, полицейские и несколько человек в штатском – видимо понятые. Кожихин вошел в квартиру и прошел в спальню – они всегда были в спальне.

– Нефедова Мария Алексеевна, девяносто пятого года рождения, студентка, – сухо зачитывал информацию оперативный сотрудник. – Вызов был принят сегодня в 4 утра, звонила соседка с нижнего этажа. Она ночью слышала какие-то вскрики, стоны, что-то тяжелое передвигали, потом был страшный крик и все стихло. Когда мы приехали на вызов, дверь была открыта, а в спальне… вот, – указал он на труп, прикрытый простыней.

Дмитрий подошел к кровати и откинул простыню. Первое, что бросилось в глаза – взгляд полный ужаса.

– От чего она умерла? – поинтересовался он, рассматривая перекошенный в страхе рот, сжатые до крови на ладонях пальцы.

Опер быстро пролистал бумаги и произнес, словно сам не верил написанному:

– Предварительно врачи констатировали смерть от разрыва сердца, но думаю надо дождаться официальной экспертизы.

Кожихин согласно кивнул и вновь прикрыл тело, сел на кровать и оглядел спальню. Небольшая комната, застеленная пушистым ковром, в которой уместилась широкая кровать с бра, трюмо с высоким зеркалом возле двери, стул и тумбочка под телевизор. Шторы на окнах были не просто открыты, а сорваны с такой силой, что часть карниза отошла от потолка.

– Вы здесь ничего не трогали? – обвел пальцем комнату Дмитрий. – Все стоит ровно, как и было на момент вашего приезда?

Полицейский обвел взглядом комнату и согласно кивнул.

– Странно, – задумался Кожихин, вновь и вновь осматривая спальню.

Его насторожило не только сорванная штора, но нечто, чего он не мог пока объяснить – что-то в этой комнате было не так. Дмитрий встал и неторопливо прошелся по спальне, легко дотрагиваясь до вещей.

– Трюмо стояло здесь, – остановился он возле пустой стены, присел на корточки и указал на продавленные следы в ковре. – Она его зачем-то передвинула сюда, – кивнул он в сторону двери, – причем тащила быстро, словно пыталась забарикодироваться. Видите длинные рванные полосы?

Подойдя к двери, Дмитрий несколько раз открыл и закрыл ее, рассматривая следы на полу. Он не ошибся, трюмо поставили сюда, чтобы удержать дверь закрытой, только это не помогло. Некто сумел отодвинуть тяжелую мебель и войти в комнату. После чего девушка умерла от страха.

– Видимо была борьба, – предположил полицейский и высказал свои догадки: – Шторы сорваны, забарикадированая дверь спальни распахнута.

Кожихин вновь огляделся, поморщился от острого запаха амиака.

– Борьбы не было, – покачал он головой. – Она даже из постели выбраться не успела. Медики ее уже осматривали?

Опер кивнул и пояснил, что смерть наступила между полуночью и тремя часами ночи, на теле жертвы никаких следов насильственной смерти.

– Их никогда нет, – негромко произнес Дмитрий и откинул простынь, обнажив тело.

Умершая девушка сидела, вжавшись в угол кровати, подогнув под себя ноги и сжав руки на груди. Возле правой ноги лежал фонарик. Кожихин попробовал его включить, тот на пару секунд отозвался еле видимым светом и потух.

– Батарейки сели, – ни к кому не обращаясь, произнес Дмитрий и почему-то заглянул под кровать. – Вот это уже интересно, – достал он оттуда небольшую записную книжку в синей обложке. Открыв ее, он пробежался глаза по содержимому. – Это ее дневник.

– Может там написано, что произошло? – подал голос полицейский, который все это время наблюдал за действиями Кожихина.

Дмитрий согласно кивнул и положил дневник на постель.

– Осмотрите здесь все еще раз и можете увозить, – отдал он приказ и вышел из квартиры – здесь ему делать было нечего.

Вернувшись в отдел, Кожихин первым делом дал полный словесный отчет майору.