Дьявольская колония

– Возможно, Франклин не доверял своему окружению. Этот таинственный враг, о котором он упоминает в письме… Не исключено, что враги могли проникнуть в правительство.

– Возможно, – согласился Хейсман. – Но Франция была нашей союзницей в войне за независимость, и Франклин провел много времени в Париже. Что гораздо важнее, у французских колонистов сложились тесные связи с коренным населением, когда канадские колонисты сражались плечом к плечу с местными индейцами против английских войск. Если Франклину потребовался человек, чтобы изучить вопрос, очень деликатный для индейцев, неудивительно, что он обратился к французу.

– Похоже, письмо это подтверждает, – сказала Шарин. Она перевела еще несколько строчек: – «Аршар, выбыли доверенным лицом и близким другом покойного вождя Канасатего (чья смерть от яда, по моему глубокому убеждению, дело рук того же самого коварного Врага), и посему я не могу найти никого, кто был бы более достоин возглавить эти жизненно важные поиски. Нельзя допустить, чтобы вас постигла неудача».

Несмотря на эти слова, Грей заподозрил, что в действительности ответ на вопрос Монка является сочетанием обеих версий. Судя по зловещему тону письма, Франклин очень опасался чего-то и потому обращался за помощью к человеку, которому доверял и у которого были тесные связи с местными племенами.

– А кто такой этот Канасатего? – спросил Монк, зевая и прикрывая кулаком рот, однако проницательный блеск его глаз подсказал Грею, что этот зевок притворный.

Грей догадался, чем вызван интерес Монка. В письме подразумевалось, что таинственный враг Франклина расправился с этим индейским вождем, а если нарисованная эмблема не просто случайное совпадение, то возможно, что это тот самый враг, с которым вот уже много лет ведет борьбу «Сигма». Это казалось невозможным, но чем еще объяснить тот факт, что Гильдия завладела именно этим письмом, в котором содержится ее знак, и надежно его спрятала?

Хейсман шумно вздохнул, избавляясь от налета холодной официальности.

– Вождь Канасатего, – начал он, и в его голосе прозвучала теплота, с какой говорят о близком друге, – это историческая личность, о которой известно немногим, однако он сыграл ключевую роль в образовании Америки. Некоторые считают его забытым отцом-основателем.

– Доктор Хейсман подробно исследовал жизнь этого ирокезского вождя, – с гордостью объяснила Шарин. – Именно его диссертация подтолкнула Конгресс принять резолюцию относительно той роли, которую сыграли индейцы в образовании вашей страны.

Хейсман смущенно отмахнулся от похвалы, однако у него порозовели щеки, и он расправил плечи.

– Это поразительная фигура. Канасатего был самым великим и самым влиятельным индейским вождем своего времени. Если бы он не погиб таким молодым, трудно сказать, каким бы стало наше государство, особенно в том, что касается отношений с индейцами.

Грей откинулся на спинку стула.

– И он был убит, как говорится в письме?

Кивнув, Хейсман наконец снова сел на место.

– Он был отравлен. Историки до сих пор спорят о том, кто его убил. Одни говорят, что это было делом рук британских шпионов. Другие утверждают, что это сделали его же соплеменники.

– Похоже, у старины Бена на этот счет была собственная теория, – добавил Монк.

Хейсман жадно уставился на письмо.

– Очень любопытно.

Грей подумал, что теперь без труда убедит куратора помочь им в поисках. Недовольство и раздражительность Хейсмана полностью улетучились, остался только жадный интерес.

– Почему же этот ирокезский вождь был так важен? – спросил Монк.

Взяв ксерокопию письма, Хейсман указал на грубое изображение белоголового орлана с распростертыми крыльями и постучал пальцем по пучку стрел.

– Вот почему. – Куратор обвел взглядом сидящих за столом. – Известно ли вам, почему орлан на Большой печати Соединенных Штатов сжимает в лапе пучок стрел?

Пожав плечами, Грей придвинул рисунок ближе.

– Оливковая ветвь в одной лапе олицетворяет мир, а стрелы в другой олицетворяют войну.

Лицо куратора растянулось в кривой усмешке – впервые за все время.

– Это распространенное заблуждение. Однако за пучком из тринадцати стрел стоит своя история, связанная с историей вождя Канасатего.

Грей решил не перебивать Хейсмана, рассудив, что лучше дать ему выговориться.

– Канасатего был вождем племени онондага, одного из шести индейских племен, объединившихся в лигу ирокезов. Этот уникальный союз племен к тому времени насчитывал уже несколько столетий – он был образован еще в начале шестнадцатого века, задолго до основания США. После многих поколений кровопролитных войн отчаявшиеся племена наконец согласились объединиться ради общего блага, и наступил мир. Племена создали демократическую и эгалитарную систему правления, в которой представители каждого племени имели голос. Ничего подобного в ту пору на земле не было, союз разработал свои законы и собственную конституцию.

– Что-то мне это чертовски напоминает, – пробормотал Монк.