Мы вылезли из кровати. Она держала меня за руку, пока я брала баллончик с освежителем воздуха с ароматом ванили, который купила как раз для этой цели. Затем пересекли холл. До меня донеслись бормочущие голоса из кухни. По‑видимому, у Куки была компания. Близилась годовщина смерти ее мужа Баггера. Почти год прошел. В целом, все шло неплохо, но данная ситуация означала, что она справлялась не так уж и хорошо, как хотелось бы. Но, в любом случае, она не опустила руки и не умерла.
Куки чертовски впечатляла меня.
– Обезьяны были там, – сказала Сильви, с опаской указывая на шкаф. Я включила свет в спальне и подошла к дверце, открывая шкаф.
– Никаких призрачных обезьян, – объявила, подождав несколько секунд, чтобы исследовать каждый дюйм, зная, что так будет достоверней для нее. Даже проверила за висящей одеждой.
Не впервой мне приходилось осматривать шкаф Сильви на предмет монстров.
– Спрей, – потребовала она.
Я тщательно обрызгала небольшое пространство освежителем воздуха.
– Вот и все, – сказала я. – Теперь никакие призрачные обезьяны или любые другие существа не проберутся.
– Спасибо, – прошептала Сильви, обхватив руками мои ноги.
– В любое время, – пробормотала я, борясь с зевотой. Черт, мне нужен был кофе. – Пойдем‑ка найдем что‑нибудь поесть.
– Мама на кухне разговаривает с дядей Диком.
Интересно.
Не так уж и много поспала Куки.
* * *
«Дядя Дик» часто приходил в гости. Он был президентом портлендского чаптера «Риперов», и он присматривал за Куки с тех пор, как она переехала из Кер-д'Алена. Я не могла сказать, была ли это просто забота о вдове брата или здесь было нечто большее.
Если последнее, то я была уверена, что Куки не замечала его.
Войдя на кухню, я обнаружила их, сидящими за столом с чашками кофе в руках. Коробка пончиков лежала на стойке.
Я не очень хорошо знала Дика. Ему, наверно, было около тридцати лет, хотя трудно сказать наверняка. Знала, что он служил в морской пехоте до вступления в клуб, поэтому я думала, что он понимал, через что проходила Куки лучше других. Он был большим парнем, мощно сложенным, и одна из его рук была довольно сильно обожжена. Теперь шрамы покрывали ее, хотя они не коснулись его ладони. Некоторые парни скрывали бы это. Но я никогда не видела Дика в рубашке с длинными рукавами.
– Эти пончики для всех? – спросила я, дрейфуя к стойке.
– Угощайся, – ответил Дик. Они с Куки замолчали, и мне стало интересно, о чем же они говорили.
– Сильви, малышка, пойдем одеваться, – сказала Куки.
Она улыбнулась мне с оттенком печали, который всегда появлялась на ее лице в эти дни. Даже ее волосы казались другими после смерти Баггера. Дикие, красные локоны выглядели как‑то иначе.
Она взяла Сильви за руку и увела ее, оставив меня наедине с Диком.
– Как ты справляешься? – спросил он.
– Это ты спрашиваешь или мой отец? – я пожала плечами и улыбнулась.
– Уж лучше я, чем кто‑нибудь другой, – ответил он, его лицо было абсолютно невозможно прочитать. – Знаешь, мы здесь, если понадобимся тебе. Но у меня есть заботы поважнее, чем быть нянькой. Хотя я, несомненно, рад, что Куки не одна.
– Да, мне нравится быть здесь, – сказал я. – Она делает мне огромное одолжение. У меня не будет возможности много работать, как только начнется учеба, поэтому мне важно минимизировать свои расходы. Беспроигрышный вариант для нас обеих.
Мой телефон завибрировал в кармане, и я вытащила его, извиняясь взглядом перед ним.
– Передай Куки, что я попрощался, – сказал он, вставая. Я кивнула, а потом перевела взгляд на свой телефон.
Хантер:
Дерьмо. Я взглянула на Дика, но он больше не обращал на меня внимания. Слава Богу, потому что я была уверена, что от меня исходили волны вины такой мощности, что он почувствовал их, если бы захотел.
Я:
Я просила Хантера перестать связываться со мной как минимум раз в день после вечеринки у него дома. Хотя это и делало меня ужасным человеком, но каждый раз, когда он все равно выходил на связь, я чувствовала трепет во всем теле.
Хантер:
Я:
Хантер:
Я:
Хантер:
Я:
Хантер:
Я: