Дьявольские возлюбленные 3: Потерянный Эдем (СИ)

— Блин! – выругался Муками. — Нечего тут доказывать, что ты альфа-самец! Все это и так уже заметили, потом им глотки порвёшь, рано ещё! — выкрикнул идол, а потом понял, что зря. Пренебрежение оскорбило основателя и теперь он нацелился на него. — Что-то мне не нравится твоя физиономия… — признался Коу, но не успел ничего сделать. Волк согнул лапы, перемахнул через готовых к нападению стражей и помчался в сторону вампира. — Снова достанется мне… — закатил он свой единственный глаз и повернулся к монстру спиной. — Только лицо не трогай, — сказал Муками и взмыл в воздух, как ватная кукла. Основатель вцепился зубами в его загривок, где в складку собрался воротник, и скрылся в тёмном переулке.

Погоня началась…

Псы гнали их из угла в угол, преследовали по пятам, а Шин скакал, петлял и подобно несоразмерному нормам зайцу, пытался спасти свой хвост. Коу некоторое время висел в зубах демона, но когда сбил несколько лавок и палаток со сладкими печёными яблоками, перебрался к волку на спину. Вампир причитал и ругался. Волосы слиплись из-за карамели, часть покупок была потеряна, а от качки на этом обезумевшем «вепре» его уже начинало тошнить.

Часы пробили полночь, и Шин понял, что на самом деле им пора. Они прибыли в мир демонов около десяти часов вечера, и такому гостю, как Коу, уже следовало возвращаться домой.

Основатель двинулся к окраине, откуда они и пришли, но чем дальше он уходил от центра, тем сильнее ощущал запах ликорисов. Ветер шевелил их длинные голые стебли, и когда основатель прискакал в красное поле, то Коу кубарем слетел с его взлохмаченной рыжей холки.

— Я тебе не манекен, знаешь ли! — выругался идол и отряхнул свою измазанную одежду. — Только на свалку… — опустил он руки, а уже потом посмотрел на волка.

Рыжая тварь хмурилась, морщила нос и скалилась, а когда пришло время, вновь изменилась.

— Ты привёл нас не в то место! — завопил Коу уже позднее. — Посмотри, ты видишь тут маки? — ткнул он пальцем на поле красных паучьих лилий. — Я вот не вижу!

— Посмотри внимательнее, — прищурился Тсукинами одним глазом. — Это то самое поле и церковь, только от этой церкви остались одни развалины. Я же говорил, что она заброшена и не может быть действующей, — сказал он и расправил бледные локти. От рубашки у него остались одни клочья, более обильная одежда прикрывала его ноги, а на голове так и остался рыжий бардак.

— Но два часа назад здесь было всё иначе… — изумился Коу.

— Было, — строго сказал Шин. — Вопрос теперь в том, где эти двое?

«Неужели они попались?..» — подумал Муками, и основатель понял его.

— Тебя это больше не касается! Сгинь с глаз моих! — приказал основатель и обернулся. Погоня продолжалась и вот-вот его должны были схватить.

— Знать бы ещё как… — засуетился Коу по полю, как наступил на что-то мягкое и начал вязнуть в этом зыбучем песке. — Что это за мерзость? Шин, помоги!

— Нет нужды! Ты уже нашёл свой путь домой. Передавай привет миру людей и только попробуй ляпнуть о том, что здесь произошло!

— Как будто это достижение верхом на тебе прокатиться! — обидчиво сказал идол и закатал свои рукава. — Что ж, удачи тебе! — добавил он, и мягкая земля хлопнула паровым столбом, забирая с собой чудного вампира.

— Удачи… Да мы с Фортуной всё равно что любовники! — усмехнулся он. — Правда, в последнее время эта тварь мне изменяет! — сказал Шин с сарказмом и поднял руки вверх. В этот момент прибежали стражи и приставили клинки к его горлу. — Надеюсь, у вас хорошо кормят, а то я малость привередлив, как заложник, — игриво сообщил он, а потом послушно зашагал во дворец, встретиться с братом и Кино.

***

Вся церемония заняла у Юи и Руки не больше часа, а когда они вышли на улицу, то Комори развела плечи и глубоко вздохнула.

— К чему такая улыбка? — спросил её Муками не менее довольным тоном. Девушка смотрела настолько нежно, будто сейчас прощала весь мир.

— Мне так тепло, — улыбнулась она, не открывая глаз. — По-началу, когда священник начал говорить было страшно… А потом пришёл покой, словно нас благословил не чужой человек, а наш отец, — призналась Юи, а Руки в ответ оценивающе посмотрел. — Странное ощущение, ведь наш отец мёртв, да и я до сих пор не понимаю ни его поступков, ни моих чувств к нему.

Муками молчал, лицо его было незлобно, но глаза… Глаза выдавали недовольство, и недовольство прежде всего собой.

— Извини, не стоило вспомнить его сегодня, но, думаю, что если бы он повёл меня к алтарю и отдал меня тебе, я бы была бесконечно счастлива, — вновь улыбнулась она и уловила на лице Руки сострадание и досаду.

Вампир по-прежнему молчал, и Комори не знала, как загладить вину.

— Смотри! — вдруг радостно крикнула она и присела на колени. — Этот цветок называется паучья лилия, Карла рассказывал мне о них. Он сказал, что эти цветы вырастают в тех местах, где пролилась кровь, вероятно, Шин не солгал, здесь действительно было сражение, но я не понимаю, почему они расцвели в июле, ведь эти цветы скорее осенние… — вспомнила она, заметив единственную среди маков лилию, что вылезла возле самой дорожки.